Читаем «Игра престолов» и психология: Душа темна и полна ужасов полностью

Изнасилование знакомыми людьми, в том числе в рамках романтического партнерства, на самом деле более распространено, чем изнасилование незнакомцем. Фактически примерно на 80% женщин и девушек, подвергшихся сексуальному насилию, напал кто-то знакомый[180]. Факторы, ведущие к подобным нападениям в партнерских отношениях, многочисленны и разно­образны. Несколько примеров изнасилования супругом или партнером в «Игре престолов» иллюстрируют ряд таких мотивов, и сильнее всего возмутивший публику пример – сексуальный акт между Джейме и его сестрой Серсеей перед телом их убитого сына (в телевизионной версии саги)[181]. Кто-то может спорить, было ли это изнасилованием, однако просмотр сцены не оставляет сомнений.

Что касается мотивации, Джейме обладает многими чертами, которые уже обсуждались. Будучи рыцарем, он наверняка подвергся гипермаскулинной социализации, его тренировали побеждать в состязаниях и сражаться любой ценой. Будучи знатным – безусловно, считает, что имеет право на многое. Как отец – испытывает горе из-за гибели сына и чувство вины, поскольку не защитил его, и все это усугубляется обвинениями и отвержением со стороны Серсеи. Изнасилованию часто предшествуют отрицательные эмоции преступника[182]. Кроме того, многие насильники ощущают неполноценность[183] – чувство, знакомое Джейме из-за потери руки и, как следствие, утраты боевого мастерства, одного из важнейших для него качеств, определяющих личность. В конечном счете сочетание всех этих факторов подтолкнуло его к насилию.

Изнасилование и отсутствие сочувствия

Подтип насильников, называемых садистическими насильниками, получает сексуальное удовольствие, причиняя боль или унижая других людей[184]. Рамси Болтон, насилующий в первую брачную ночь Сансу[185], относится к этой категории. Рамси явно наслаждается, причиняя людям боль, что мы видим, когда он калечит Теона[186], но неясно, испытывает ли он, доставляя страдания, именно сексуальное удовольствие, как Джоффри. По­этому трудно однозначно классифицировать Рамси как садистического насильника. Возможно, у него больше общего с яростными в целом насильниками, описанными ранее. Он выражает свою ярость, набрасываясь на людей. Однако его преступления в значительной степени спланированы, что гораздо чаще встречается у садистов, чем у яростных в целом насильников[187]. Хотя степень его сексуальной мотивации туманна, одно можно сказать наверняка: Рамси – психопат, который не испытывает сочувствия ни к одному живому существу. Отсутствие совести позволяет человеку делать что угодно, чтобы получить удовольствие.

<p>Зачем понимать насильника?</p>

Зачем рассматривать с теоретических позиций людей, которые совершают сексуальное насилие? Научный или беспристрастный анализ служит конкретной цели: невозможно решить проблему, которая не была должным образом понята. Хотя в этой главе не рассматриваются последствия насилия для жертв, именно ради жертв проводятся подобные исследования. В реальном мире, как и в Вестеросе, жертвами изнасилования становится столь огромное число женщин, что в это трудно поверить, и мужчины тоже бывают жертвами. Вина за эти действия целиком лежит на насильниках, но факторы, которые двигают ими, необходимо понять, потому что только тогда мы можем надеяться на перемены к лучшему.

Боль, потеря, раздражение, страдания могут в какой-то момент ощущаться как пытка. В случае преднамеренных пыток некто активно причиняет мучения другому человеку. Но зачем? Что вдохновляет мучителя? Насколько глубоко это ранит жертву и каким образом? Сможет ли жертва стать прежним человеком?

<p>Глава 6 </p><p>Разрушение человека. Пытки и трансформация</p><p>Кольт Блант</p>

Власть состоит в том, чтобы причинять боль и унижать. В том, чтобы разорвать сознание людей на куски и составить снова в таком виде, в каком вам угодно.

Писатель Джордж Оруэлл[188]
Перейти на страницу:

Похожие книги

Кристофер Нолан. Фильмы, загадки и чудеса культового режиссера
Кристофер Нолан. Фильмы, загадки и чудеса культового режиссера

«Кристофер Нолан: фильмы, загадки и чудеса культового режиссера» – это исследование феномена Кристофера Нолана, самого загадочного и коммерчески успешного режиссера современности, созданное при его участии. Опираясь на интервью, взятые за три года бесед, Том Шон, известный американский кинокритик и профессор Нью-Йоркского университета, приоткрывает завесу тайны, окутавшей жизнь и творчество Нолана, который «долгое время совершенствовал искусство говорить о своих фильмах, при этом ничего не рассказывая о себе».В разговоре с Шоном, режиссер размышляет об эволюции своих кинокартин, а также говорит о музыке, архитектуре, художниках и писателях, повлиявших на его творческое видение и послужившими вдохновением для его работ. Откровения Нолана сопровождаются неизданными фотографиями, набросками сцен и раскадровками из личного архива режиссера. Том Шон органично вплетает диалог в повествование о днях, проведенных режиссером в школе-интернате в Англии, первых шагах в карьере и последовавшем за этим успехе. Эта книга – одновременно личный взгляд кинокритика на одного из самых известных творцов современного кинематографа и соавторское исследование творческого пути Кристофера Нолана.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Том Шон

Биографии и Мемуары / Кино / Документальное
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины – персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России. Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы – три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в XX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960-х годов в Европе. Светлана Смагина – доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино