Игра с джокером

— А кто ж еще? Мне так в Москве и сказали, где я о тебе справки наводил. «Таких гениев стрельбы, каким был Соловьев, больше нет и не будет. Он оружие нутром чувствовал! Дашь ему новый пистолет на испытание — он в руке взвесит и с первого выстрела в десяточку кладет. Такое чудо раз в сто лет рождается! Сейчас-то, — говорят, — ему лет семьдесят, так что он, наверно, одряхлел и уже не тот…» Нет, думаю, дудки! Старый вол борозды не испортит! Есть бандюга, убитый великолепным выстрелом, и есть чудо-стрелок, у которого прямой повод за друга мстить. Как не сложить два и два?

— Но если вы знаете, то и майор, выходит, тоже? — спрашиваю.

— Во-первых, говори мне «ты»! — басит он. — Во-вторых, майор ничего о тебе знать не может, потому что сведения на тебя до сих пор засекречены и мне в Москве твою папочку открыли по дружбе и из уважения к моему положению. А мне, дед, никакого резона нету тебя Наумкину сдавать, или кому бы то ни было. Может, я и не прав, но готов я с миром тебя отпустить. Такое восхищение ты во мне вызвал, что очень не хочется, чтобы тебе под конец жизни срок намотали за какого-то поганца.

— А от меня в ответ что надо? — сразу же любопытствую.

— Рассказать мне все от и до. И прекратить самодеятельность. Без моего разрешения шагу не ступать!.. Да, я вот тут прихватил, давай-ка нальем, чтобы тебе веселее рассказывать было.

И достает бутылку водки.

— Надо же, какие дни! — говорю. — Все меня «беленькой» потчуют! Скоро сопьюсь совсем!

— Со мной, дед, пить легко и приятно, как правду говорить, ухмыляется этот, значит… ну, товарищ полковник, как я потом о тебе узнал. — Где у тебя тут посуда?

Что ж, сели мы, налили по первой, я и говорю.

— Так вот, в предуведомление. Никуда второй Сизов не сбегал, я его тоже пристрелил. А почему третий Сизов и его подельщики решили тело спрятать, вместо того, чтобы в милицию о преступлении заявить, я без понятия. Так-то! А теперь дернем по первой — и я все изложу по порядку.

«Дернули» мы, и я рассказ свой начал. Товарищ полковник слушает внимательней некуда, иногда вопросы задает, во всякую мелочь вникает. Раза два, пока я повесть свою вел, освежались мы по маленькой, а как я закончил, полковник и говорит:

— Да, дед, совсем интересно получается! Похоже, ты и впрямь по ложному следу пустился, не было Сизовым никакого резона погром устраивать!.. Почему тело спрятали — я понимаю. Понимаю, почему Букин со страху паспорт Пигарева решил спрятать и никому не показывать…

— Как это так! — изумляюсь. — Ведь…

— Вот так! — отвечает. — Если бы ты чуть хитрее разговор повел, то Букин выдал бы тебе паспорт, как миленький выдал бы, ничего не заподозрив! Он Пигарева на штатную единицу в охрану завода оформлял — а уж какие там обязанности твой друг на самом деле должен был исполнять, это вопрос… Хотя есть у меня догадки, почему твой друг согласился втихую с Букиным сотрудничать, почему не волновался, что паспорт так долго не возвращают, и какое дело Букин намеревался ему поручить… Но делиться с тобой этими догадками не буду, потому что горяч ты, дед, очень, и опять можешь дров наломать… А суть в том, что Букин спокойненько держит паспорт у себя в сейфе — может, в том самом, в который при тебе заглядывал — и ничего он о суматохе вокруг паспорта не ведал, и, я так понимаю, собирался отдать его тебе, но услышав, что этот паспорт в Москве по уголовному делу всплыл, решил сделать вид, будто паспорта у него нет и не было — от греха подальше. Он-то ведь знает, что паспорт он выпускал из рук денька на три, и не в Москву его отправлял, а в Самару, с Шиповым, чтобы Шипов там с этим паспортом кой-какие нотариальные бумаги подготовил. Значит, в Москве паспорт мог оказаться лишь с подачи Шипова… А Букину закладывать своего шофера не след, пока он сам не разберется, что произошло и в какой криминал этот Шипов вляпался. Хотя головомойку ему устроит хорошую — за то, что хозяина чуть не подставил! А если Шипов ему проговорится, что это за криминал… А я бы на месте Шипова и специально все выложил, чтобы Букина припугнуть: мол, будешь шуметь, хозяин, с нами в одной связке пойдешь, тебе от наших дел не отвертеться, потому как паспорт ты сам, лично мне давал, и никто не поверит, что ты был в стороне и ничего не подозревал!..

— В стороне от чего? — спрашиваю.

— От похищений людей и убийств, — отвечает полковник.

Я так и обомлел.

— Чего-чего? — переспрашиваю для верности.