Игра с химерами (СИ)

– Ни разу не был знаком ни с кем из вашего племени… Кали, есть ли существо, которых бы ты не отыскала?

– Не знаю, чему ты удивляешься, – деланно возмущённо передёргиваю плечами я, – Этот дефект у меня с детства.

– Как ты живёшь только, – в шутку журит меня дример, и после некоторой паузы разражается могучим, как у викинга, хохотом. Я смеюсь в ответ, и вдруг Дирк ожесточённо хлопает себя по лбу:

– Вот бестолковый пень! Я ведь к тебе по делу!

– В долг дать? – поднимаю бровь я.

– Да нет же, Хо, – он трясёт головой, поняв, что перепутал имя с прежним, – У нас новость! Очень хорошая: Дюна родила малыша!

– Ого, – я не могу скрыть своего удивления, ведь я видела Дюну совсем недавно и было непохоже, чтобы ей скоро предстояло рожать, – Как она? Точней, они?

– В полном порядке, как и её малыш. Мальчик… В общем, увидишь! Она попросила меня отыскать тебя. Так что идём, она ждёт.

– О, непременно, – тут же киваю я, – Меррай прости, у меня дела.

– Всё в порядке, – отвечает оборотень, забирая свою шапочку, – Пусть он растёт крепким и сильным, как косатка.

– Я непременно передам твои пожелания Дюне, думаю, она будет рада. До встречи, когда бы она ни состоялась.

– Пока я скажу «прощай», – Меррай сверкает своими угольными зубами и прыгает в набегающую волну, завернувшись в родную шкуру. Я вижу только его атласистый бок, и через секунду вода уже стирает следы его ухода.

– Телепорт у тебя работает? – тут же интересуется у меня Дирк, взглядом обшаривая мои руки на предмет меркабы. По дороге находит шрам от зубов Мигрирующего, – Вот же чёрт…

– Было дело, – из переплетения моих вен возникает цепочка, а за ней и сама подвеска, – А ты всё никак не купишь себе проездной.

«Не говоря уже о твоей экстравнимательности, этот шрам был у меня и во время прошлой встречи»

– Ты же меня знаешь. Не хотел напугать тебя до смерти, придя подготовленным… Проглот, к ноге, мальчик.

– Как ты живёшь с этим жмотом? – спрашиваю я зверя, почёсывая его пушистое ухо, – Ладно. Куда нам?

– Бурлеск. Дюна рожала дома.

– Славно, – я очерчиваю окружность, которая начинает светиться зелёным, – Тогда идём.

… Если честно, я не ожидала, что роженица будет уже на ногах к нашему приходу.

Однако так оно и есть.

Всё же Дюна по большей части животное, и роды для неё, судя по всему, стали не самым тяжёлым испытанием.

В отличие от её разнесчастного партнёра…

– Джасп, ты как? – спрашивает Дирк, при входе в будуар новоиспечённой матери тронув за плечо бледного, как полотно, инкуба. Молодой отец отвечает несколько нервной, но всё же улыбкой:

– Она… началось при мне, и… у… У неё отошли воды, я струхнул… Мне нужно переварить… всё это.

Понимающе кивнув, мы открываем дверь в комнату. По углам на подушках, креслах и просто на полу набилось с десяток фурр. Всегда поражалась тому, как компактно они могут разместиться в каком угодно помещении. Если места не хватает, каждая из них без труда создаёт под себя складку пространства. По-моему, это гениально. Дюна сидит на кровати с видом великодушного монарха, принимающего послов в своей резиденции. Она держит малыша с такой лёгкостью, будто до этого родила их с десяток, и второй рукой придерживает хвост, который в настоящий момент вылизывает.

Увидев нас, она вскакивает, столь же быстро и грациозно, как и всегда:

– Над! Дирк! О, как здорово, что вы пришли! Познакомьтесь с Зефиром, – она опускает голову – и просто перехватывает своего детёныша за шею и плечи. Зубами. И гордо вздёргивает своё достижение, не издающее ни единого писка в ответ на этот акробатический трюк.

Вытянув шею, Дюна даёт его мне. Он мягкий и тёплый, и действительно похож на зефир, ибо он белый, словно это лакомство ванильной разновидности. Пятен на тельце нет, однако его шея и хвост покрыты латунного цвета полосками. Одна из них неравномерная и образует подобие «бабочки» под горлом. Забавно.

Зефир смотрит на меня любопытными голубыми глазёнками. Он настоящий фурр. Единственное воспоминание о его отце – зрячесть с самого рождения да полный комплект зубов.

Я почёсываю ногтем его подбородок, и детёныш довольно урчит, обнимая костяшки моих пальцев розовыми ладошками.

– Он зашибенный, – говорю я Дюне, – Ты такая молодец.

– Ну-ка дайте его дяде Дирку… Эгей, спиногрыз! Подрастёшь – и я возьму тебя на охоту! Поймаем Мигрирующего – и будет твою маму на работу возить, ага? – мой старый друг проявляет большую ловкость в сюсюканьи. Внезапно раздаётся резкий звук, будто в комнате включили дрель: это остальные танцовщицы смогли выжать урчание из Проглота, наконец капитулировавшего перед их ласкательным напором. Вот уж свезло так свезло, не каждый день услышишь, как мурлычет тигропламень.