Игра с незнакомцем. Сборник рассказов

Через три часа он откинулся на спинку кресла и потянулся. Можно было идти домой. Теплый майский вечер натягивал на окна кабинета мягкие, сиреневые сумерки. Стекло слабо задрожало от проехавшего трамвая. Потом снова стало тихо. Но почему-то Чиликин не спешил домой. Впереди была суббота. И еще полчаса он прихватил для того, чтобы отвлечься от технического текста, – его рука случайно вытащила из соседнего ящика с документацией потрепанный номер приключенческого журнала «Искатель».

«Напишут же такую ерунду», – подумал он, когда забирал у вахтера свой пропуск.

Проехав три остановки на трамвае, Чиликин вышел. Дальше надо было ехать на автобусе. Ему была нужна «двадцатка», а подъехала «семерка», и потому он отошел к газетному киоску. Закурил, огляделся. На улице было пустынно. Только у столба, под загоревшимся фонарем, стояла женская фигурка. Далеко. Чиликин всматривался внутрь киоска, но там все было накрыто газетами, и уже совсем темно становилось, так что он видел только огонек своей сигареты. Вниз – и снова вверх… Он посмотрел на дорогу. Автобуса не было. Не было женской фигурки у столба.

Сигарета потухла. Он чиркнул спичкой и услышал сзади:

– Сигареткой не угостите?

Быстро так, весело. Она.

– Пожалуйста.

Она отошла к бордюру. Чиликин посмотрел ей вслед. «Ишь ты, как хвостом вертит!» – подумал он. Он не успел разглядеть ее лица. Только веселые зубы.

Автобуса все не было.

Она закурила, с шумом выпуская дым и запрокидывая голову.

Вниз – и снова вверх…

Было уже довольно поздно, и пустынная дорога блестела в ночном освещении.

Чиликину почему-то становилось тягостно на душе, и он совершенно не знал, что ему делать. Сколько он ждет? Час? А она не курила, она держала в опущенных перед собой руках сумочку и глядела на дорогу. Он – курил. Нервно. «Что же мне теперь делать?» – подумал он.

Ну, не было автобуса!

Когда она подошла к нему и предложила, пряча глаза: «… не желаете?» – он сказал:

– Отчего же не желаю? Конечно.

– Тут рядом, – быстро заговорила она. – Недалеко. Я одна живу. Вино есть, водка…

Лица ее он так и не увидел.

Она включила ночник в одной из двух комнат. Принесла закуску. Сели за стол. Чиликин открыл бутылку. Выпили. «Хорошо для начала», – подумал Чиликин. Когда он поднял голову от салата, чтобы взглянуть хозяйке в лицо и сказать ей что-нибудь располагающее, то лица как такового не увидел, его черт не разглядел. Оно расплывалось перед ним неровными светлыми пятнами. «Автобуса не было, – подумал он. – Быстро же я захмелел».

– Ну что же ты? – спросила она его в постели.

…Диких зверей отогнали. Взяли мяса, сколько смогли унести с собой, и потащили в пещеру. Подбросили в костер сучьев и начали сразу же рвать зубами красную мякоть. Теснились в кучу, чавкали. А потом, когда насытились, растащили друг друга по углам…

– Ты спишь, что ли? – спросила она обиженно.

– Устал после работы.

Он смотрел в полуосвещенный потолок… Его ударили копьем в плечо, и силы сразу оставили его. Он уже не мог отражать многочисленные удары соперников, которые сыпались на него со всех сторон. Он закрыл глаза. Он закрыл бы и голову, но одна рука у него не действовала из-за торчавшего в ней копья, а другой у него уже не было…

– Тогда может быть, еще выпьешь? – спросила она, улыбаясь.

Узкие губы. Ожидание. «У нее глупое лицо, – подумал Чиликин. – А я тоже хорош».

– Давай.

…Древко сломали и начали бить его в голову. Он сжался в комок всеми внутренностями, что у него остались, и на каждый удар говорил себе: я маленький, я совсем маленький, я уменьшаюсь, в меня невозможно попасть. Снаружи он был похож на…

Наверное, он очень громко вскрикнул.

– Что с тобой?

На ее лице был испуг.

– Не знаю, – ответил он и приподнялся на локтях. Голова была тяжелая, чужая. – Кошмары какие-то.

– Успокойся, – она придвинулась к нему поближе, прижала к своей груди его голову. Поглаживала ее и говорила: – Успокойся.

Он был послушен до тех пор, пока чудовищный удар в живот не согнул его пополам.

– Куда ты?

– Подожди, я сейчас.

Он высвободился из ее объятий и босиком, в темноте, начал пробираться в ванную. «Странное вино», – подумал он.