Игра с отчаянием (СИ)

Внезапно на лице Минато расползлась улыбка. Она не была похожа ни на одну из тех, что кто-либо из окружающих видел прежде: ни на его обычную спокойную, слегка усталую, ни на ободряющую, ни даже на ту счастливую, которую остальные впервые засвидетельствовали буквально пару минут назад. Лишь одно существо знало, что Арисато Минато способен так улыбаться. Отбирая учеников для нынешнего класса, Тау мельком изучила самые яркие моменты их прошлого. Именно там, в воспоминаниях Минато, она и видела его с такой улыбкой. Он улыбался так, глядя на первую в увиденную им Тень и приставляя пистолет к голове, полностью готовый лишиться жизни в тот же момент. И теперь Минато улыбался этой безумной улыбкой отчаявшегося человека ей, Тау.

Тау невольно чуть сильнее сжала пальцы на подлокотниках трона. А Минато пугающе ровным тоном произнёс:

— Если вдруг я не смогу избавиться от Эношимы, всегда есть метод, которым можно избавиться от подверженного её влиянию меня.

В его голосе звучали твёрдая уверенность и пугающее спокойствие, и окружающие невольно вздрогнули, настолько пугало их поведение Минато в этот момент. От его слов Марибель побледнела, а на лице Ёшики отразился ужас. Зато Хиганбана всеми возможными методами выражала своё негодование. Она надула щёчки, упёрла руки в бока и возмущённо воскликнула:

— Так, вы там от таких самоубийственных мыслей избавьтесь, Арисато-сан! Разве вы не понимаете, что вашим друзьям от такого будет ненамного лучше?

Черты лица Минато разгладились, оно вновь приняло своё обычное спокойное выражение. Супер Повелитель персон скосил глаза на недовольную куклу и с лёгкой улыбкой заметил:

— Ну, я бы и сам предпочёл, чтобы до этого не доходило. Однако стоит быть готовым ко всему, даже к самому неблагоприятному исходу. В конце концов, в этом и заключается суть игры, где ставка — твоя жизнь. Или ты со мной не согласна, Хиганбана-сан? — На этих словах он слегка прищурился, и в его глазах блеснули лукавые огоньки.

Хина закатила глаза и тяжело вздохнула.

— Используете мою натуру игрока как аргумент в споре против меня же? Засчитано, Арисато-сан, — усмехнулась она и добродушно взглянула на Минато.

Наблюдая их беззаботный настрой, Тау не сдержалась и раздражённо скрипнула зубами. “Почему, почему всё должно идти наперекосяк?!” — гневно спрашивала она себя, буравя Хиганбану взглядом. Тау просто не могла этого понять: она ведь раскрыла перед ними все преимущества, так почему же они всё равно отказываются?

— Почему вы все так хотите сделать себе же хуже? — не выдержала и спросила она, не глядя ни на кого конкретного. — Разве вы не понимаете, что я предлагаю вам решение ваших проблем? Почему вы бросаетесь в их гущу сами?

Повисло тяжёлое молчание. Никто не торопился отвечать Тау — все лишь мрачно глядели на неё. Впервые с тех пор, как она покинула мир Хиганбаны и обрела свой собственный, она ощущала себя настолько потерянной. Тау чувствовала, что окончательно потеряла контроль над ситуацией, и вся её уверенность куда-то исчезла. “Не понимаю! — лихорадочно думала она. — Я же даю им то, чего они так хотят — так что ещё им надо? Неужели, они просто не могут закрыть глаза на свою неприязнь ко мне ради достижения своих целей? Я ведь даже не собираюсь после этого вмешиваться в их жизни, так что же…”

— Тау, — вдруг прервал её мысли спокойный голос Хиганбаны.

Тау резко подняла голову и взглянула на Хину: на лице той играла лёгкая улыбка, так и кричащая о чувстве превосходства. Две куклы словно поменялись ролями: каким-то образом теперь Хина превратилась в хозяйку положения, а Тау только и могла, что в напряжении ждать её действий. И Тау ждала, неотрывно глядя в спокойное лицо своего главного врага, так нагло и уверенно улыбающегося ей. Видя это, Хиганбана продолжила:

— Неужели ты думаешь, что после всего того, что ты сделала, кто-то из этих людей согласится с тобой сотрудничать? Отбросим часть с заключением в плен убийственной игры, и всё равно останутся очевидны твои ошибки. Ну разве кто-то в здравом уме согласиться на условия того, кто прежде столько на него давил?

— Н-но это ведь наиболее надёжный и простой выход! — возразила Тау, и на этих словах её голос предательски дрогнул. Уже всем в этом зале было очевидно, что она находится в крайне взвинченном состоянии. Всеобщий отказ сотрудничать с ней слишком сильно ударил по Тау, и теперь с каждой минутой она становилась всё более дёрганной. Всё труднее было сдержать дрожь в руках, всё чаще она нервно облизывала губы. И всё-таки она упрямо продолжала: — Разве не рациональнее проигнорировать свои эмоции, чтобы в итоге получить желаемое?

Хина взглянула на неё, как на неразумного ребёнка, а затем хихикнула.

— Тебя уже не было в моём мире, когда я нашла в доме Энн одну занятную книжку, — проговорила она. — И знаешь, что там говорил один дяденька? Тип, конечно, противный, но мысль очень и очень дельная. “Нельзя игнорировать эмоции,” — вот его слова.

— Очень напоминает одного занудного недодетектива… — неприязненно прокомментировала Эрика, поморщив носик.