Игра с судьбой. Боярин

Подняться мне не дал упершийся под подбородок клинок. Подбежавший Залесский пнул в живот. Пнул, замахиваясь от бедра, потому неумело и не больно. Но все равно я машинально дернулся, скользнув подбородком по остро отточенной стали, и почувствовал, как по скуле за ухо протек теплый ручеек крови.

Я парень не впечатлительный, да и повидал за последнее время всяких кошмаров. Но вид собственной крови, а в данном случае даже не вид, а только ощущение, всегда частично лишал меня рассудка. Еще в детских драках более сильный противник мог запросто меня побить при условии, что не разобьет мне нос. У того, кто пускал из моего носа кровь, шансов на победу не было никогда.

От ощущения стекающей по шее крови слегка потемнело в глазах и одновременно в рассудке. Крутанув в воздухе ногами, попутно заехав Савину по запястью и выбив саблю, подбросил тело в воздух и оказался лицом к лицу с горбоносым заговорщиком. Мне бы, не мудрствуя зафутболить ему между ног, но я почему-то решил повандамить и, крутанувшись на левой ноге и не дотянувшись до челюсти боярина, воткнул пятку ему в предплечье. Все же удар получился хороший, и Залесского снесло на холопа, который все еще тер засыпанные трухой глаза. Вдвоем они завалились под ноги второму холопу, спешащему от печки, и тот, споткнувшись, полетел через них.

Однако во время пируэта я намотал на ногу, волочащуюся сзади веревки, чем не преминул воспользоваться Евлампий.

- Не рубить! – раздался его крик и, оглянувшись, я непроизвольно зажмурился, видя занесенный надо мной клинок.

Повинуясь окрику, бандит отступил, а Евлампий дернул за поднятый конец веревки, и я в очередной раз упал. Тут же со всех сторон посыпались удары. Из-за связанных за спиной рук не было возможности закрыть голову. Получив несколько чувствительных пинков, я потерял сознание.

Побег

- Не могу я ждать. Надобно поспешать в столицу, - услышал я голос Залесского, как только сознание вернулось. – И ты, Евлампий не тяни. Уходи, покуда Петька гвардейский полк для облавы не снарядил.

Через несколько секунд тишины половицы начали содрогаться под шагами выходящих людей. Но кто-то еще остался, ибо я отчетливо слышал недовольное сопение.

Я бы и дальше продолжил притворяться, но тут сопение стихло, скрипнула половица, меня пнули, и раздался голос Евлампия:

- Остап, волоки эту падаль во двор. Там вроде морозец крепчает. Вот и полей его водичкой. Да так, чтобы сухого места не осталось.

Не успел я ничего сообразить, как подчиненный Савина схватил меня за ноги и поволок.

- Эй-эй! – поняв, что притворством не спастись, я решил немедленно прийти в сознание. Дернув ногами, вырвал их из рук, Остапа, и попытался встать. Однако со связанными руками и ногами сделать это оказалось затруднительно. Через мгновение, получив сапогом по ребрам, я был прижат бандитской ногой к полу.

- Очнулся, говорун, - констатировал факт бандитский генерал.

- Да отдам я вам это золото, - поспешил я заверить Евлампия. – Нешто оно мне дороже жизни?

- Ай, не верю. Мыслю, опять что-либо учудишь, бисов сын.

- Ежели пытать не будете, не учудю. Говорю же, боюсь я боли. Как только больно мне делают, так сразу хочется поубивать всех вокруг.

- Погодь, Остап, - распорядился Савин, бандит снял с меня ногу, и я смог отстранить лицо от грязного пола и посмотреть в сторону Евлампия. Тот сидел на лавке и задумчиво смотрел на меня.

- Ну, и где-то золотишко?

- Прикопано в снегу, недалеко от того места, где вы устроили засаду на княжеский обоз. Пока нового снега не навалило, могу легко найти. Только мне нужны гарантии.

- А вот такой гарантии не хочешь? – с металлическим шелестом сабля покинула ножны, и кончик клинка тускло блеснул перед моим носом.

- - Да не вопрос, - я постарался изобразить ухмылку, хоть внутри все сжалось от страха, - без головы я наверняка буду менее разговорчив, и молча отведу тебя к кладу.

- Чего хочешь? – Савин все же убрал саблю.

- Жизнь, естественно, - и видя презрительную ухмылку бородача, добавил: - и Алену Митрофановну отпустить.

О том, жива ли девушка, и что с ней сделали бандиты, я старался не думать.

- Ежели золото найдешь, отпущу обоих, - после недолгой паузы заявил Савин и бросил подручному: - Покарауль этого пройдоху.

- От мэне не сбегит, пан генерал, - заверил Остап и, ухватив меня за шиворот, отволок в угол помещения и для вразумления еще раз врезал ногой в бок. – Ось тут сиди, вражина.