Игра скомороха

— Я тебя сейчас выебу, маленький… — стоит, широко расставив ноги. Ну, значит сам виноват.

Снова рвануться вперед, под бестолковый богатырский замах ножиком. Так ему бы мечом замахиваться… Получи!

Подлейший удар, которым можно сложить пополам и заставить плакать любую особь мужского пола, приходится ровно в цель. Гопник с сипом сгибается, держась за пострадавшее место.

Н–на еще, теперь по маковке!

Глухой стук прервал сипение, и урод завалился на бок. Интересно, я его убил? Да похер!

Адреналиновый всплеск вырывается хохотом до слез, натуральной истерикой. Ка–айф! Зашибись!

Ладно, а где НЕРВовцы?

— «Топтуны», бля! Филеры! Выходите, косячники! — веселье все еще бьет по мозгам, не позволяя спокойно стоять на месте. «Косячники», кстати, не появились. Как интересно, это ведь крупнейший косяк, причем со стороны Гендо! Интересно!

— НЕРВ, сука! Отдел безопасности! А ну сюда! — рявкнул на пределе голосовых связок.

Тэкс… А если это провокация со стороны Гендо сотоварищи? Блин, тогда сейчас никто не появится, и я никак не смогу доказать что вообще какой‑то хмырь тут был… Возьму‑ка я ножик с собой на всякий случай…

Сложив и завернув в обрывок какого‑то пакета старую, ржавую «бабочку», засунул ее в карман. О, бля. Появились.

Из‑за угла, с той же стороны, откуда я пришел, спешили два шкафа в тематических костюмах, в очках. Ламеры. Проперлись.

— Что случилось?

— Почему вы не дождались нас? Это накладывает…

— Нахуй пошли! — не выдержал я, — Вам пиздец. Не должно быть, — я пнул тело, — Такого. Предотвращать! Ваш косяк!

Сплюнув под ноги смутившимся мужикам, медленно выдохнул. Х–ха…

— Убрать организм. Я впорядке. Доложу начальнику. Вашему начальнику, — уточнил я, — Не моему. Для остальных — убежал. Я убежал. — снова уточнил на всякий случай. А то им ума хватит насочинять, что гопник убежал, испугавшись невидимой охранки.

Кажется, мужики прониклись. Правильно прониклись — если я доложу об этом Кацураги, она их на британский флаг порвет. А представить, что с ними сделает Гендо, за невыполненное с его стороны обещание, мне и фантазии не хватает. Причем, в этих двух случаях я навряд ли что выгадаю, а так смогу договориться с начальником моей охранки. Есть у меня сильное подозрение, что он же курирует слежку за мной. Да и вообще, лучшее — враг хорошего.

Короче говоря, «штатские» прониклись, и клятвенно пообещали убрать организм, который как раз начал шевелиться. Засим, я со спокойной душой и радостью от хорошей драки, отправился дальше в магазин.

В магазине, кстати, единственный продавец как‑то странно на меня косился. Подозреваю, что видок у меня был, как у того бойцовского кота после драки.

***

— Рей? Ре–ей! Это Синдзи. Ужин готов!

Ужин уже действительно был готов, и сейчас жареный судак (и такое можно найти на окраине города почти ночью в японских магазинах) медленно остывал на тарелках. А Рей все не было.

После драки меня немного потряхивало, накатила слабость. Шишка на голове… Я поморщился, вспомнив, как неудачно подставился. Но несмотря на все сопутствующие постэффекты, ужин я таки приготовил. Рей, кстати, не была вегетарианкой, просто ей не нравилось мясо. Никакой идеологии, никакого фанатизма. Я вон тоже вареные яйца есть не могу, все тут же лезет наружу. Так что рыба вполне хорошо поглощалась девочкой.

Но все‑таки, куда она делась?

— Рей! Я вхожу!

Зашел. Квартира точно такая же, как и у меня. Свет везде выключен… Она что, в Геофронт за чем‑то ушла?

А, нет. Слышно шум воды. Судя по всему, Рей просто в ванной. Фух, аж от сердца отлегло, а то сегодняшняя драка разбудила мою задремавшую было паранойю.

Ох ты ж…

Квартира Рей представляла из себя бетонную коробку. Мебель, шедшая в комплекте с квартирой. Картонная коробка с бинтами и упаковками от заварной лапши под урну. Одежда, сваленная на кровать. Все. Ни обоев, ни побелки, ничего, кроме этого.

Идиот! Это тебе зарплату платят! М–мать вашу. А девочка не может себе даже нормальной еды купить! С–сука, наверняка живет на какие‑нибудь десять тысяч пособия! [3]

Блядь. Я не я буду, если не завалю ее подарками и не отремонтирую квартиру. Как минимум. А питаться она будет у меня, это даже не обсуждается.

Обернувшись я заметил пожалуй единственную вещь, которая не была казенной. Оплавленные, деформировавшиеся очки Гендо, лежащие на тумбочке.

Интересно. Я не прикасаясь провел рукой над ними. Ведь не пожалел себя, Гендо. Полез вытаскивать девчонку из кипящей LCL. Температура у капсулы была минимум восемьдесят градусов, судя по тому, как деформировался пластик, а это значит ожоги ладоней второй степени гарантированы.

Что его заставило? Почему он с одной стороны спасает Рей, а с другой гнобит ее в этой бетонной коробке? Или это такой извращенный комплекс вины? Мол, я причиняю всем одни беды? И Синдзи, тогда еще того, оригинального Синдзи потому отослал? Потому что боится за…