Игра со Зверем

Её напряжение достигло пика. Он почувствовал этот момент. Легким усилием надавил на обнаженные бедра, ставя жертву на колени перед собой. Она окаменела, глядя мучителю куда-то в солнечное сплетение. Тяжелая ладонь легла на затылок, заставляя наклониться. Парализованная ужасом Лириния подчинилась и в тот миг, когда напряжение её воли достигло наивысшего предела, господин тихо сказал:

- Десять - число гораздо более приятное.

Последняя капля упала в переполненную до краев чашу. Рабыня взвилась с колен. Демон позволил ей вырваться, а потом прыгнул и схватил за шею, дернул к себе. Она рвалась, билась, колотила его, царапала, он не предпринимал ни малейших усилий, чтобы перехватить руки. Посмотрел ей в переносицу, и разбуянившаяся претендентка сразу затихла. Бездна рванулась прочь, заполняя душу. Остатки воли некогда, наверное, гордой и смелой женщины рушились под свирепым натиском Зверя, который был отпущен на свободу.

Хозяин встряхнул невольницу за плечи. Она безвольно дернулась. Человек исчез. Черное жуткое чудовище, с рассыпавшимися по плечам черными волосами рвало её душу на части. Несчастная зашлась в беззвучном крике, захлебываясь Пустотой, а Бездна, которую щедро отдавал беспощадный монстр, жадно поглощала рассудок той, кого звали красивым, но трудно произносимым именем - Элеоноэриэния.

Бездну нельзя наполнить, но в неё можно упасть. Амон стремительно несся куда-то сквозь мешанину воспоминаний, никогда ему не принадлежавших. Чужая жизнь пронеслась перед его глазами за доли секунды, мысли, переживания, чувства, сны. Палач захлебывался, и падал в Пропасть вместе со свой жертвой. Он уже думал, что канет навеки, но последние воспоминания светловолосой интриганки вспыхнули в голове во всех подробностях. И ярость, свирепая нечеловеческая ярость переполнила его. Та самая ярость, которая помогла Лиринии вырваться, когда демон её унижал, сейчас помогла вырваться демону.

Комната кружилась перед глазами, с удивлением Амон увидел, что огонь в камине давно погас, и угли уже покрылись слоем золы. В окно заглядывали сиреневые краски рассвета. Девушка лежала без сознания на полу, глаза закатились, лицо восковое, губы посинели. Но она дышала и была жива. А на теле ни одной царапины. Квардинг с трудом сел. Что он сделал? Бешенство и инстинкты вынесли его какими-то неведомыми путями, вот только бы понять - куда.

И чем теперь придется расплачиваться? Годами жизни, веками? Что он вообще сделал? Сломал волю свободного человека, накачал его Проклятием, своим проклятием, проклятием демона - невозможностью чувствовать, и что-то не выдержало под этим жестоким натиском. Что-то не выдержало, и рухнули все защиты и заклинания. Зато теперь известно имя заговорщика...

- Мой квардинг... - в приоткрытую дверь нерешительно заглянул Тирэн и тут же рванулся, не дожидаясь разрешения войти. - Что с тобой? Ты серого цвета!

Амон медленно перевел взгляд на свои руки. Раньше антрацитово-черные теперь они стали цвета потемневшего серебра.

- Ничего.

- Она что-нибудь сказала? - озабоченно спросил сотник.

- Нет. На неё наложено заклинание.

- Но она жива.

- Да.

- Что ты сделал?

- Я вышел из себя.

Хозяин Кассандры поднялся на ноги. Тело сминала слабость, ныли все старые шрамы, как будто разом открылись и принялись кровоточить затянувшиеся раны.

- Я услышал Фрэйно. Зов был слабым. Но теперь я знаю, где они, - сказал Амон. - Убери её отсюда.

Тирэн кивнул и подхватил Лиринию на руки. В дверях стояли Риэль и Герд. Оба смотрели на демона с ужасом. Он смерил их тяжелым взглядом и с трудом принял человеческий облик. Хватит им уже таращиться на него, как на ополоумевшего грияна.

- Великий Туман... - тихо сказал ангел. - Что здесь случилось?

- Ничего.

Квардинг Антара едва слышно произнес.

- У тебя в волосах седина.

- У тебя она, возможно, тоже когда-нибудь появится, если сейчас замолчишь. Если нет - до седины не доживешь.

И он равнодушно убрал с потного лица волосы.

- Претендентки на острове драконов.

- Ты не полетишь. Не сегодня. - Тир преградил выход из покоев, и становилось ясно - он не тронется с места, даже если накинуться на него с кулаками. - Тебе через четыре часа надо представиться левхойту Ада. Сейчас не до этих безмозглых девок. И так все может пойти прахом. Слышишь?

- Слышу. Успокойся, я не безголовый. Очертя голову на остров драконов даже грияны не суются.

Сотник осмотрел своего вожака и улыбнулся, видя, что тот успокаивается.

- Может, отдохнешь?

Но он лишь покачал головой:

- Нет. Слетаю в Ад.

- Она опасна, - сказал Тирэн, выходя следом за другом из комнаты. - А ты заигрался. Из-за этой девки все может рухнуть, неужели ты не видишь?

- Разберусь, - бросил через плечо Амон и обернулся.

Все это время за беседующими следовал Риэль, терпеливо ожидающий, когда ему, наконец, уделят внимание.

- Тогда обдумай все еще раз, мой квардинг.

Демон бросил многозначительный взгляд на ангела и отошел.

- Есть разговор, - предводитель светозарного воинства шагнул вперед.