Игра в четыре руки

Вечереет, на небе – ни облачка, в синеве уже проступают первые вечерние звезды. Мы стоим на длинном, во весь фасад, балконе, возле массивных мраморных перил. За спиной светятся окна малого «камерного» зала – поэтический вечер идет своим чередом, и классная, наверное, уже с беспокойством поглядывает на дверь, за которой скрылась наша троица.

Миладка замолкла, ждет ответа. Я тоже затаился – интересно, как среагирует альтер эго? Вопрос-то поставлен ребром…

Нет, ничего интересного – Женька обошелся бессодержательным «ну, это как посмотреть…». В ответ в девичьих глазах плеснулось легкое разочарование.

– Знаешь, Жень, я не любительница фантастики, хотя все, что с нами творится в последнее время, это и есть самая настоящая фантастика. Но я не о том: я всегда верила, что там, – она показывает пальцем на темное небо, на которое уже потихоньку начали высыпать первые звезды, – …что там живет кто-то добрый и мудрый, и однажды они придут к нам и помогут стать такими же.

– Это тебя что, на День космонавтики пробило? – пытается острить Аст, но Миладка бросает на него такой гневный взор, что он замолкает и принимается лепетать что-то насчет недавно прочитанной «Туманности Андромеды».

– Не знаю, не читала… – прерывает мой поток сознания Милка. – Но ведь обидно же: столько всего понапридумывали, а на деле оказалось, что там обитают никакие не прекрасные и разумные существа, а наоборот, злобные твари. И ничего кроме беды от них ждать не приходится.

Нет, альтер эго, придется отвечать самому – так, как думаешь ты. Это ведь не такое уж скверное занятие – думать…

– Я, конечно, не знаю… – начинает он неуверенно, и тут его прорывает: – Права Милка, я тоже не верю, что там, у звезд, одни только десантники! Чтобы вся Галактика – и под властью такой мерзости? Ну не может быть все так погано, наверняка есть и другие!

– Другие? – хмыкает Аст. – Интересно, какие же? Как у Ефремова, «Великое Кольцо»?

С Серегой все ясно: ему и самому хочется согласиться с друзьями, но возраст требует крайностей, толкая к разным способам самоутверждения. В том числе – и к цинизму.

– А хоть бы и так! – горячо отвечает Женька. – Ну, может, не Великое Кольцо, а что-то другое, мало ли, какую форму может принять союз древних и мудрых цивилизаций? Но мы точно рано или поздно с ними встретимся, и никакие десантники нам в этом не помешают. Кишка у них тонка, вот что! – И счастливо улыбается, видя радостные огоньки в миладкиных глазах.

Нет, не надо мне лезть со своими пояснениями, тем более что у меня их нет. Что я могу им объяснить? Ведь это их надежда, их светлые – пока еще светлые! – мечты. И это не я, а они и все их сверстники, живущие на нашей планете, подлинные, самые настоящие комонсы. И это им, пусть они пока об этом и не догадываются, подвластно все, включая разумы инопланетных агрессоров.

А я… Что я? Всего лишь самозванец, попаданец в самом худшем смысле этого слова. Не зря ведь в той, прошлой жизни двенадцатое апреля в какой-то момент стало для меня чуть ли не самым грустным днем в году – днем, символизирующим то, от чего обитатели нашей маленькой планеты давным-давно отказались? И не просто отказались – разменяли детскую мечту о звездах на что-то неправильное, лишнее, мелкое, корыстное насквозь и насквозь же грязное. Может, потому приблудная инопланетная шпана и сумела так легко нас одолеть? И, может, если я – мы! – на этот раз поможем людям, всем, не разбирая, в какой стране они живут, на каких языках говорят, справиться с этой напастью, то и все остальное тоже пойдет иначе?