Игра в фатализм

В одной из комнат замка Свон сидела связанная Валери, на руке был браслет, а за спиной были связаны руки, ноги же были привязаны к ножкам стула, а сама она ёрзала на нём, то и дело отпуская саркастичные комментарии по-поводу местного декора и чистоты винтажных ковров. Николас в очередной раз закатил глаза и отвёл взгляд, закрывая дверь и возвращаясь к разговору, который проходил чуть дальше. Здесь сидела и Ребекка, в сопровождении Лео, который сейчас дегустировал содержимое бара, и Мария, которая то и дело покачивала свой ногой, которая была перекинута через другую, и маг, которого привела дочь, чтобы помочь с магией, и Джеймс вместе с сыном, которые спорили с Питера по-поводу причастности кого-либо к этому всему, а дополняли этот список Своны, которые отстаивали своё право в принятии решения по судьбе Джонс, но из-за чрезмерной мягкости на их мнение давно никто не обращал внимания.

– Его вообще можно снять? – спросила Ребекка, поднимая голову.

– Его может снять лишь Валери, – развел руками маг. – Но для этого эта Валери должна отправиться в собственный разум и разыскать ту, после чего слиться с ней, и я не думаю, что она согласится, – выдохнула королева.

– Но и так оставлять это нельзя, – сказала Мария. – Это не Валери и, тем более, с такой силой в руках она разрушит всё, что только можно.

Все задумались о том, что можно сделать, чтобы это исправить, и не самое лучшее решение пришло достаточно быстро в голову Питера, который не хотел его озвучивать, так как привык работать один, но тут другое, другой случай.

– А что если запереть и её в собственной разуме? – сказал он, обращая на себя внимание. – Стереть ей воспоминания о том, кто она такая и отправить в Либерти?

– Либерти? Это же школа… – уже начал Николас.

– Для сирот магических существ, – закончил за него Капитан. – Но моя дочь не сирота.

– Ей придётся ею стать, чтобы это сработало, придёт другая Валери, которая, может быть, будет такой же, как и наша, – пожал плечами Питер.

– Ты так просто об этом говоришь, – развела руками Бекка. – Мы отбираем у неё целую жизнь, отправляя в какой-то приют для деток единорогов и ведьм и не собираемся о ней вспоминать?

– Может быть у тебя есть план получше, Ребекка? – он скрестил руки на груди. – Я с радостью тебя выслушаю.

Девушка замолчала, поджав губы, плана лучше и правда не было и, скорее всего не будет в данной ситуации, но ведь нельзя отпускать её туда одну, с ней может случиться всё, что угодно.

– Я поеду с ней, – сразу же сказала Мария. – Я буду присматривать за ней, – пожала она плечами.– Год, если за это время она не станет собой, нам придётся отпустить её, – горько сказала она.

– Ты верно шутишь! – буквально кричал Джеймс. – Это полнейший бред! Так нельзя!

– Если в тебе внезапно проснулись отцовские чувства, Джеймс, у тебя есть пять минут, чтобы с ней попрощаться, а потом мы сделаем это, Мария отправится с ней, – строго сказал Питер.

– Как погляжу, ты за всех всё решил? – тут же развёл руками Джонс.

– Да. Поднимите руку те, кто за этот план, – склонив голову набок, сказал он.

К удивлению Джонса, все подняли руки, также как и его сын, который стоял за его спиной, кидая косые взгляды на дверь, где сидела его сестра… А вернее тело его сестры и совершенно чужая ему особа внутри неё. Поджав губы, Ребекка встала со своего места, выпрямив спину, и направилась в комнату девушки. Валери встретила её насмешливой улыбкой и злорадными насмешками. Бекка подошла ближе, сев на стул напротив девушки.

– Я всегда знала, что ты двуличная, Бекка, – рассмеялась Джонс. – Девочка, мечтающая о сериальной любви, как тебе с королём страхов?– играла бровями Валери.

Ребекка впала в ступор, она никогда не слышала подобного из уст подруги, ни когда-либо в школе, ни на улице, да вообще нигде! Чтобы Валери делала подобные намёки – было полным нонсенсом, как и то, чтобы она попрекала кого-то в выборе. Это точно была не Джонс, эта сумасшедшая улыбка и рядом не стояла с вечной усмешкой Валери, эти пьяные глаза не могли заменить пронизывающий до глубины души взгляд, полный одновременно тепла и холода, а эта одежда… может она и принадлежала шатенке, но она даже сидела как-то иначе. Что уж до волос, куда делись те длинные волосы, которые Джонс постоянно расчёсывала и поправляла в зеркале? Она не была влюблена в своё отражение, скорее всего в отражение волос.

– Валери, если ты слышишь меня, вернись, я прошу тебя, – сказала Бекка, пытаясь увидеть во взгляде подруги что-то большее, чем другую сторону.

– Валери здесь нет, Бекс, или мне называть тебя королевой страха? Которая приносит лишь боль и разрушение? – вскинула брови Джонс. – Знаешь, кто ты? – она придвинулась ближе. – Наглая, королевская, эгоистичная тварь! – с этими словами она вновь расплылась в ухмылке, откидываясь на стул.

Внутри Грей что-то рухнуло, сломалось, вошло в режим самоуничтожения.