Игра в фатализм

Столько гадостей в свой адрес она не слышала ещё ни от кого, а что до Джонс… Она знала, что Ребекка не может с ней ничего сделать, просто кишка тонка причинить ей боль. Вот, кого действительно она могла опасаться, так это Питера, но это был не он. Здесь сидела беззащитная Ребекка, которая не могла за себя ответить или постоять, она лишь могла с ужасом смотреть на свою подругу…Лучшую подругу, которая уже была не здесь.

Она встала и развернулась, слыша в свой адрес неприличные комментарии

Джонс, которую это лишь забавляло. Она сжала кулак, открывая дверь и выходя из комнаты, она даже не взглянула ни на кого, лишь буквально бегом вышла в другой зал, тяжело дыша. Она не могла поверить, что сейчас всё, что было ей сказано – было сказано её лучшей подругой и ещё с таким упоением, это на самом деле задевало её, больше обычного.

После трагичного ухода Ребекки, которая чуть ли не плакала, и Джастин, и Джеймс отказались туда идти, не желая, чтобы о Валери у них остались ужасные воспоминания, это было слишком больно – видеть её такой. Видимо, лучше просто сбежать, словно трусы, хотя что с них взять, они практически не знали её настоящей, чтобы оценить весь масштаб бедствия. Поэтому следующей в комнату прошла Мария, рыжая, стуча своими каблуками, зашла внутрь и сразу же получила насмешливый взгляд Джонс, которая явно не собиралась даже разговаривать с Барнс, что уж до того, чтобы обсуждать с ней что-то.

– Валери, посмотри на меня, – попросила Мария.

– Зачем? Может быть тебе опять что вкололи, – пожала плечами она. – И ты это не ты? Душевный потрошитель не дремлет, да, Мария? – усмехнулась Джонс.

– Ты же прекрасно знаешь, что я бы никогда не причинила никому боль, для этого нужна веская причина, – тут же начала оправдываться рыжая.

– Ой, только не надо, – усмехнулась девушка. – Одна святоша от меня уже убежала, ранимая бедолага, да и к тому же, она правда не способна причинить кому-то боль, – рассмеялась Джонс. – Что до праведной тебя Мария, – она оценивающим взглядом пробежала по девушке, – ты монстр в душе, как и твой отец, – пожала плечами шатенка. – Такая же бессердечная эгоистка, как и он, просто ты скрываешь это и лицемеришь, он ведь когда то был злодеем, что мешает тебе стать такой же, – сделала вывод Джонс.

– Валери, вернись, и всё будет хорошо, – стараясь пропускать её слова мимо ушей, сказала рыжеволосая.

– Да что вы мне сделаете? – рассмеялась Валери. – Вы слишком любите это тело душой и сердцем, чтобы причинить мне вред.

Мария, которая явно не могла терпеть этого, тут же вышла из комнаты, даже выбежала, садясь туда, где сидела, и пытаясь отвлечься от её слов. Николас и Филипп тоже пропустили свою очередь, не желая слышать оскорбления в свой адрес и запоминать своё наследие именно таким… Ведь не было известно, вернётся ли она прежней, а помнить её такой никому не хотелось. И вот, последний, кто должен был зайти в эту дверь – Питер, Питер Тернер, от которого точно никто не ждал пощады или испуганного взгляда.

Он прогулочным шагом зашёл в комнату, сразу же ловя на себе весёлый взгляд Валери, которая уже собиралась закинуть ногу на ногу, но верёвки, которыми были связаны ноги, мешали этому. Она склонила голову набок, смотря на юношу, который вальяжно провёл рукой по столешнице, тут же кидая взгляд на девушку, а позже на дверь, которая громко хлопнула под его взглядом, заставляя её дрогнуть. Он подошёл ближе к ней, поднимая её голову за подбородок.

– Боишься? Правильно делаешь, – усмехнулся он.

– Ты всё равно ничего не сделаешь, она нравится тебе, – тут же парировала Валери, прекрасно понимая, что её неправота в данной ситуации вполне имела место быть.

Он усмехнулся, делая шаг назад.

– Но ты не она, – усмехнулся он. – Да и факт того, что мне нравится она или её сила тебе не известен, – пожал плечами он.

– Зачем же было тогда спать со мной? – прыснула она.

– Тебя не жалко, – пожал плечами он, – на ту боль, которую ты испытывала от моей силы – мне плевать, – вскинул брови он.

– То есть ты не хочешь причинять ей боль? – с отвращением спросила она.

– О, поверь, ты не знаешь всех тонкостей наших с ней взаимоотношений, она получит боль похуже твоей, но никто не говорит, что пострадает тело, – продолжал паясничать он.

– Так что меня ждёт, Питер? – прыснула она.

Его улыбка стала ещё шире.

– Как на счёт заключения в собственном разуме? – на этой фразе она замерла, подняв испуганный взгляд на него. – Бродить по нескончаемым коридорам разума в одиночестве вечность, – он сверкнул глазами. – Думаю, неплохо, – пожал плечами он.

– Ты этого не сделаешь, – тут же выдохнула она. – Не сможешь.

– Спорим? – вскинул брови он.

Спустя секунду в его руке оказался шприц с зелёным зельем, она тут же начала брыкаться, жалостливо смотря на него, но вдруг, момент – и на месте Валери уже сидела не другая сторона, а сама Джонс, которая, увидев и поняв, что происходит, тут же решила спастись.

– Питер! Это я, не надо, – тут же сказала она.

– Говори, что хочешь, – пожал плечами он.