Игра в гестапо

Конвоиром стал все тот же долговязый юноша с заднего сиденья, изнуренный насморком. Последнее, однако, не помешало юноше крепко держать Дмитрия Олеговича под локоть, пока они поднимались по мраморной лестнице на второй этаж. На первой ступеньке Курочкин поскользнулся на полированном мраморе, и только благодаря руке конвоира он удержался на ногах. Шмыгнув носом, юноша вполголоса посоветовал Курочкину не дрыгаться, быть паинькой; тогда все обойдется в лучшем виде. Дмитрий Олегович про себя заметил, что пожелание быть паинькой лучше бы переадресовать этим чертовым скользким ступенькам, но вслух развивать эту мысль не стал. Он, собственно, и не думал пока сопротивляться. Первая оторопь уже прошла, ей на смену явилось нечто вроде любопытства. Как во сне, когда путешествуешь по анфиладе незнакомых комнат – в каждой ждет неприятный сюрприз, но интерес все-таки сильнее страха. Трехэтажный особняк в Трубниковском, куда Курочкина доставили с завидной быстротой, вряд ли имел отношение к фирме «Мементо», – и тем не менее его новые знакомые оказались неплохо осведомлены о находке Дмитрия Олеговича. В принципе Курочкину это было даже на руку: он смертельно устал от неопределенности и в то же время не желал иметь больше никаких дел с командой убийц господина Седельникова. Он же Майкл, он же Седло, он же Большой Сукин Сын.

– Сюда! – шмыгающий носом конвоир распахнул перед Курочкиным внушительных размеров дверь.

Дмитрий Олегович вошел и остановился в недоумении. Он ожидал обнаружить за дверью просторный кабинет или как минимум приемную секретаря с разноцветными телефонами, жужжащими факсами, компьютером и вышколенным референтом, которого обучили на все вопросы любезно отвечать: «Его-нет-что-ему-передать?»

Вместо этого Курочкин увидел длинный ряд белоснежных писсуаров.

Конвоир зачем-то привел его в туалет, хотя Дмитрий Олегович ни о чем подобном не просил, даже не намекал. Но, быть может, все это – часть неведомого ритуала, свойственного фонду «Процветание»? Учитывая, что предстоящая беседа может быть долгой, здешние распорядители церемоний сперва препровождают посетителя в сангигиеническое заведение, хочет гость того или нет. Полезный, хотя и слегка навязчивый сервис.

Входная дверь за ними закрылась, после чего Курочкину мгновенно стало ясно, ДЛЯ ЧЕГО его сюда привели. Отнюдь не для больших или малых дел. Шмыгающий носом юноша очень быстро и сноровисто обшарил все карманы Дмитрия Олеговича, профессионально обхлопал полы его пиджака. Если он надеялся сразу же найти у Курочкина четверть миллиона долларов, то его поджидало разочарование: кроме все того же гривенника и пластмассовой коробочки с инъектором конвоир решительно ничего не нашел. Даже ключей от квартиры, которые Валентина старалась Курочкину без нужды не доверять.

Юноша вернул на место несчастную рыженькую монетку, а вот инъектор и ампула гексатала его вдруг необычайно заинтересовали.

– Ширяешься? – с непонятной радостью в голосе осведомился он у Курочкина, шмыгая еще сильнее обычного.

Дмитрий Олегович энергично замотал головой.

– Ширяешься… – мечтательно повторил шмыгающий юноша, бережно упрятав в свой карман конфискованное курочкинское имущество. – Нех-хо-рошо…

Только теперь Дмитрий Олегович смог повнимательнее рассмотреть своего конвоира и заметить то, что ему как-то не бросилось в глаза с самого начала. А именно: стеклянный взгляд расширенных зрачков молодого стража. Плюс к тому – странные птичьи движения головы и плеч, как будто конвоир периодически ловил ртом в воздухе нечто невидимое и, несмотря на сильный насморк, пытался склевать… Да полно, насморк ли у него был на самом-то деле? Курочкину довольно редко доводилось видеть несчастных, плотно сидящих на игле, но, кажется, перед ним был этот самый случай, причем запущенный.

– Нет-нет! – сказал Дмитрий Олегович, еще надеясь вернуть себе обратно пластмассовую коробочку. – Это не то, что вы подумали.

– Ясное дело, – подмигнул конвоир Курочкину. – Это у тебя средство от кашля, я так и понял. Не жмись, не выдам я тебя…

– Клянусь вам, вы ошибаетесь, – Дмитрий Олегович догадался, что ему вновь не верят, и предпринял последнюю попытку. – Я вовсе не наркоман, а вот этот препарат… – Он уже собрался рассказать шмыгающему юноше о прискорбных свойствах гексатала, из-за которых тот, собственно, и не был запущен в производство. Однако молодой конвоир не пожелал слушать дальнейших объяснений.

– А я что, по-твоему, наркоман? – ухмыльнулся он и для верности похлопал по карману, где теперь лежала отнятая коробочка. – Без кайфа нет лайфа, вот и вся философия… Ну, пошли, начальник ждет…