Игра в людей

— Так на чем мы остановились? Хаус дает драйв, но настоящая музыка происходит из единства инструмента и человека, когда они работают сообща. Скрипка расслаблена, но струны напряжены. Музыкант расслаблен, но по нему ходит напряжение иного рода. И он, и скрипка играют, сливая в музыку свое напряжение. Но чтобы произведение получилось, необходимо сработаться. Вот это — настоящая музыка.

— Ты точно влюбился, не отрицай. Ничего не хочу слышать.

Если раньше она и ее действия были у меня как под микроскопом, то сейчас она говорит странные для меня вещи. Это только слова, фасад, за которым скрывается действие или желание. Которого я не вижу.

— Лена, остановись. Эля для меня как…искупление. В страшный день смерти Сергея я предал друга, а ужаснее этого ничего не может быть. У нас, мужчин, это тяжело. Гораздо легче найти себе жену, чем друга. Мужчины не знакомятся друг с другом в метро. Поэтому я тебя так и ценю.

Она заметила:

— Как будто у тебя в последние два года был кто-то. Такая, чтобы надолго. Я подозреваю, что свою миссию ты выдумал не ради всеобщего счастья. Ты просто ищешь себе подходящую девушку, но…ищешь не в той среде.

Чтобы не вспыхнуть, я сжал кулаки и принялся разглядывать здания. С каких пор Лена стала такой ехидной? И Ярослав хорош, все ей выложил. Зачем? Неужели он был настолько зол на меня, что пожаловался Лене, словно она и его мамаша тоже.

Надо не пропустить магазин, а то зря проходим. Девять утра, утренняя прохлада ушла даже из узких и богатых на тени переулков. В центре наверняка медленно поднимается заря настоящего жара.

Лена молчит, как молчат ожидающие ответа. Чтобы порвать наш немой диалог, я остановил проходящую мимо бабушку. Господи, до чего Москва быстро старит людей. Судя по морщинкам на коже рук, ей максимум шестьдесят, а сгорблена, как Квазимодо. Я сказал ей:

— Добрый день, уважаемая. Подскажите, пожалуйста, где здесь музыкальный магазин?

Старушка остановилась, переводя мутные глаза с меня на Лену. Наконец сухой рот открылся и она произнесла:

— Не знаю. Здесь раньше общепит был, а сейчас что только не понастроили.

— Спасибо. Солнце вон как разыгралось, хорошо, что вы в платочке. А мы быстрее пойдем искать магазин, а то голову печет.

Мы оказались за ее спиной быстрее, чем она поняла суть произошедшего. Нам вслед донеслось старческое:

— И вам доброго дня, милочки. Будьте хоть вы счастливы…

Мы прошли улицу до конца, свернули направо и поднялись закоулками выше. Я только сейчас понял, что дал огромный крюк, что можно было от метро пойти прямо по этой улице. Но на карте не пропечатался проход сюда. Я пнул ближайшее здание, но только ушиб палец. Злости стало еще больше. Шагов через сорок перед нами возникла белая пластиковая дверка со скромной надписью "Скрипичный ключ". Вот оно, заветное место. Я открыл Лене дверь, подтолкнул. Ее каблуки защелкали по лестнице вниз. Я пошел следом, пригибаясь, чтобы не стесать головой потолок. Мне понравились стены. Облеплены цементом, словно на них нашвыряли манной каши. В розовых тонах, а освещение добавляет романтики и интима. Глядя вперед на качающиеся бедра Лены, я с трудом перебросил мысли на покупку гитары.

Мы свернули направо, перешагнули порожек и оказались в самом магазине. На меня набросилось ощущение присутствия музыки. Я помню, как пришел в огромный музыкальный магазин. Там все благородно: хромированные штакетины, безумный выбор инструментов, к некоторым даже в Википедии не найдешь описания. Но там выставка, а здесь музыка царь и бог, а продавцы ее покорнейшие слуги. Я отодвину вставшую передо мной Лену, чтобы насладиться низкими потолками с кругами люстр, деревянными подвесами для инструментов. Справа находится контрастирующе современный стол с компьютером и кассой. Слева скромные ряды гитар, плавно переходящие в стойки свирелей и прочих дудочек. В глубине, отделенный аркой, располагается круглый зал с барабанами, баянами. Совсем далеко висят скрипки. Тот зал на почетном пьедестале венчает дядя контрабас.

Лена спросила:

— Ты точно гитару хочешь или что-нибудь еще?

Я промычал что-то странное. Из-за стены круглого зала вышла нам навстречу девушка. Завитые волосы древесного цвета обрамляют милое личико с остренькой улыбкой и круглыми, как от удивления, глазами. Лена перехватила мой взгляд, нахмурилась. Пока продавщица, а судя по черным брючкам, белой блузке и жакету это продавщица, не подошла к нам, Лена прошептала раздраженно:

— Не смей к ней приставать на моих глазах. Тебе это не нужно, понял?

Может, я бы и послушал Лену, но девушка уже подошла к нам, и меня спонтанно втянуло в комнату соблазнителя. Дальше я откинулся внутренним взором перед кинотеатром и смотрел видео о том, как я соблазняю эту продавщицу. Лена разозлилась и вышла из магазина. Во мне бурлит энергия, но я вконец потерялся. Я насильно выбрался из комнаты соблазнителя и едва смог взять контроль над своим телом. Я обнаружил себя, стоящим за прилавком с кредиткой в руке. По ту сторону стола с кассой стоит девушка, я смутно помню ее имя — Марина. Она сказала:

— С вас тридцать восемь тысяч шестьсот.