Игра в пятнашки

– Да, сказала. Вы дурно и непорядочно вели себя с Прис. Вы не любили и не понимали ее. Вы делали только хуже. – Она чуть вздернула подбородок. – Я хочу сказать вот что. Ни мистер Вульф, ни мистер Паркер ни к чему меня не принуждали. Я делаю то, чего хочу сама, и захотела я этого благодаря мистеру Арчи Гудвину. Разговор со мной не принесет вам никакой пользы, мистер Хелмар, и другим тоже, так что забудьте об этом.

– Но, Сара, ты не понимаешь!

– Думаю, понимаю. А если даже и нет?

– Оставь, Перри, – раздраженно произнесла Виола Дьюди. – Она безнадежна.

– Еще у кого-нибудь есть заявление для оглашения? – спросил Вульф.

Паркер вставил:

– Я советую мистеру Хелмару не разбрасываться копиями своего лживого заявления. Оно явственно клеветническое, как он наверняка и сам знает.

Вульф кивнул:

– Он расстроен и не до конца отдает себе отчет в своих действиях. – Он обвел присутствующих взглядом. – Я мог бы ответить на обвинения мистера Хелмара в мой адрес, но это займет время, а нам пора приступать к делу. Перво-наперво я разъясню один пункт, а именно мой статус в данном деле. Меня наняли для расследования убийства Присциллы Идз, и это мой единственный интерес.

– Наняла Сара Яффе? – спросил Хелмар.

– Нет. Личность моего клиента вас не касается. По моему мнению, как акционер корпорации, миссис Яффе имеет все основания предъявить вам иск. Однако в конечном счете оценивать его правомерность буду не я и не вы, но суд. Мне представляется вполне уместным представить данное дело на рассмотрение суда, что и произойдет завтра утром, если только события этого вечера не исключат подобной необходимости.

– И какие же события могут исключить необходимость? – подал голос Оливер Питкин.

Очевидно, он так и не пошел на поправку, поскольку продолжал хлюпать носом.

– Их таких несколько. Например, разоблачение мною личности убийцы.

Вульф с ленцой обвел взглядом собравшихся, а они, в свою очередь, уставились на него. Он все смотрел и смотрел на них, но никто не шелохнулся и не заговорил.

– Хотя, должен признаться, столь благополучного исхода я не ожидаю. Другим событием может оказаться исключение всех вас пятерых – после расследования – из числа подозреваемых в убийстве. Это сделало бы ненужным иск миссис Яффе, который вызван предположением, что кто-то из вас – одно или несколько лиц – к нему причастен, и призван помешать извлечению выгоды из преступного деяния. Мы как раз и собрались здесь, чтобы провести расследование.

– Мы собрались, – возразил Хелмар, – чтобы выслушать объяснения – ваши и советника Паркера – по поводу этого возмутительного иска!

Вульф пригвоздил его взглядом:

– Так вы явились лишь за этим?

– Естественно!

– Тогда убирайтесь. – Он махнул рукой. – Убирайтесь! Вы мне надоели!

Они не двинулись, только завертели головами, обмениваясь взглядами.

– Прежде чем вы уйдете, – продолжил Вульф, – я должен сообщить вам кое-что. Насколько мне известно, теперь вы – вы, мистер Хелмар, – оспариваете подлинность документа, подписанного Присциллой Идз, тогда Присциллой Хэй, и передающего мужу этой леди право на половину ее собственности. Именно потому здесь находится мистер Ирби и его клиент, мистер Хэй, прибывший в Нью-Йорк. – Он сосредоточил взгляд на Хелмаре: – Вы обвиняете меня в обмане, сэр? А я обвиняю вас в бесстыдной лжи и попытке совершить мошенничество. В этой самой комнате в понедельник вечером мисс Идз твердо заявила мистеру Гудвину и мне, что подписала документ. И вы, конечно же, знали…

– Браво!

Эрик Хэй вскочил с кресла и извлек из кармана конверт.

– Вот вам правда, джентльмены! – Он помахал конвертом. – Вот она! Вот она!

Может, судя по наружности, он и не всосал латиноамериканской безудержности с молоком матери, но, несомненно, заразился ею и даже заразил кое-кого из присутствующих. Энди Фомос так и подпрыгнул, бросился через комнату и, встав перед софтдаунской кликой, загромыхал:

– И прежде чем уйдете, вы выслушаете и меня! Она собиралась назначить мою жену директором! А теперь они обе мертвы! Как вы можете восстановить справедливость? Назначьте меня директором и платите столько же, сколько она собиралась платить моей жене!

Он потряс кулаком, и я тут же вскочил, но он уже трансформировал кулак в указующий перст, которым ткнул в Виолу Дьюди:

– Зачем вы приходили на прошлой неделе секретничать с моей женой? – Затем его палец нацелился на Брукера. – А вы для чего притащились разговаривать с ней? Попросить ее стать директором? А? Тогда можете и меня попросить! Нет никаких…

– Арчи! – выкрикнул Вульф.

Я и без того уже проталкивался к Энди. Вслед за Хэем и Фомосом со своих мест повскакивали остальные, тут же создав толкучку, хотя и без особых волнений.

Я отконвоировал Фомоса назад в его угол, не встретив особого отпора, и по возвращении обратился к софтдаунцам:

– Так вы уходите или нет? Если да, выход там. Если же нет, то наверняка не прочь освежиться. Что будете пить?

– Мне бурбон с водой, – тут же откликнулась Виола Дьюди.