Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе

Самое страшное, о чем говорил Вик, – это стая нелюдимцев. В этих существах от человека осталось одно: ненависть. Даже пятеро – почти неодолимая армия. Объединившиеся тени столь сильны, что даже одного нелюдимца убивать приходится вдесятером. Охотники долго учатся, чтобы быть ловкими, быстрыми и сильными. Но они никогда не будут ловчее, быстрее и сильнее, чем тень.

Тень не имеет тела – стрелять в нее все равно что пытаться продырявить дым. Лишь прикасаясь к человеку, тень обретает плоть – и именно в этот момент ее можно убить. Для этого требовалось двое людей: один как приманка – и такие выживали не всегда. Другой – Охотник, который убивает тень в момент нападения на приманку. В ту самую секунду, когда тень уже коснулась жертвы, но еще не убила.

Секунда, решающая все.

Редкие люди отваживались становиться Охотниками.

И главное, они должны быть рождены с видением – способностью разглядеть нежителей, ведь для обычных людей мир кладбища незрим.

Самое худшее – не бестелесность тени. Не скорость. Не мощь. А ужас. Именно страх парализовывал людей, позволяя тени делать с ними все, что она захочет.

Быть может, нелюдимец – самое опасное существо в мире.

– Вик собирает отряд. Он с друзьями обойдет все кладбища Трансильвании. Отыщет Охотников, разбросанных по Румынии, и вместе они устроят облаву на нелюдимцев. Вопрос лишь в том, кто соберет свою армию быстрее: нелюдимцы или… мы.

Вангели поднял голову.

– Что ты сказал?

От взгляда мэра Тео похолодел. Воспоминания об отце испарились. Перед Тео вновь был тот, кого он всегда боялся. Он напрягся и вновь сжал нож.

– Мы?

Мэр сузил глаза.

– Змеевик хочет, чтобы вы поехали… поехали с нами.

Все произошло в долю секунды.

Вангели буквально подбросило на кровати, он рванулся к столику и схватил что-то блестящее. Тео тоже вскочил, опрокидывая стул. Он мог бы метнуть нож – нескольких мгновений бы хватило – и даже вскинул руку, но вовремя спохватился.

– Стой!

Вангели был лишь в белой сорочке, волосы разметались вокруг его серого лица. Мэр резко развернулся к Тео, выставляя нож – обычный кухонный нож, но Тео вовсе не желал ощутить что-то лишнее между ребер.

– Как я понимаю, ответ отрицательный.

– Ты не понимаешь.

Нож дрогнул и чуть опустился, словно мэр вспомнил, на кого направил оружие.

– Я не причиню тебе вреда.

– Правда?

– Ты – живой человек. У тебя есть тень. И ты… ты… – Вангели сглотнул комок.

Секунду их взгляды встретились, и по спине Тео побежали мурашки. Он понял, что хотел сказать Вангели.

«Ты – мой сын».

– Я…

Вангели глубоко вздохнул. Впервые за эти годы мэр не мог выдавить ни звука. Теодор тоже.

– Кристиан.

Мурашки по коже. Тео чуть опустил нож. Вангели это заметил.

– Ты не понимаешь. Нелюдимцы – ужасные… твари. Они недостойны жизни. Это ошибка природы и огромная угроза живым людям. Посмотри в окно! Там, в городе, – женщины, дети. Они беззащитны перед этими чудовищами.

– Тогда почему вы не хотите помочь? – вскричал Тео.

Крик зазвенел, отлетел от оконных стекол, затерялся среди пузырьков с лекарствами.

– Вик сказал, что вы… вы – Охотник! Он сказал, что вы – один из лучших Охотников в Румынии! Что вместе вы уничтожили много нелюдимцев! Что вы ездили в другие города, отыскивали этих тварей и… – Тео поперхнулся и на всякий случай попятился. – Он сказал, вы были приманкой.

«Дверь. Ключ. Скорее».

Вангели молчал. Мэр рисковал собой, чтобы спасать людей, позволял тени овладевать своим сознанием? Умел сдержать страх, чтобы тень захватывала его, – и тогда Вик нападал на нее и уничтожал, а затем они убивали хозяина, и тот больше не возвращался. Это – правда? Вик сказал, да.

Вангели и Маска были одними из сильнейших Охотников Трансильвании. Пока мэр не узнал, что партнер на самом деле и сам мертвец.

– Вик хочет, чтобы вы снова работали с ним! Потому что Охотников меньше, чем нелюдимцев! Если они соберутся стаей… Охотников уничтожат всех! Он хочет, чтобы вы отправились с ним и… выполнили свой долг.

– Я выполняю свой долг перед людьми уже много лет, – ответил мэр уставшим голосом. – И сделал больше, чем кто-либо другой.

Вангели отодвинул ворот сорочки, и Тео открылась сеть белых шрамов на ключицах и груди, а ниже, где висел серебряный крестик, – шрам в виде буквы «икс».

Тео вздрогнул. Вот, значит, какова плата за спокойствие людей. Вангели был весь покрыт шрамами от сражений с нелюдимцами. Сатана и святой в одном лице. Холодный. Страшный. Садист для мертвых. Спаситель для людей. Вероятно, сам мэр считал себя именно вторым.

– Я сделаю все, чтобы не пустить этих тварей в город. Слышал? Я уже на ногах. И мне не нужен этот… предатель…

– Этот предатель, как вы говорите, причина того, что вы все еще живы! – вскричал Тео. – Это все… – Он кивнул на ряды скляночек. – Все, чем вы лечитесь, – его снадобья!

– Что?!

– А вы думали, почему вы все еще тут, на этом свете? Все лекарства, что вам поставлял аптекарь, – снадобья Вика! Вик делал эти все лекарства на своей крови и волшебных травах, чтобы спасти вас! Если бы не он, вы бы…

Казалось, Вангели дали пощечину. Он побледнел еще сильнее.