Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе

Когда Шныряла рассказала, что Санду упрятали в приют, Теодор несколько вечеров околачивался под окнами унылого здания на окраине Китилы. Затем все-таки подкараулил, когда воспитанников вывели в сад на прогулку, и там, среди бледных детей, одетых во что-то похожее на робы, он приметил Санду. У Тео сердце екнуло при взгляде на девушку – до того потерянная и беспомощная. Он шикнул ей из-за изгороди, и они договорились встретиться ночью.

Наконец-то после Полуночи Тео и Санда смогли побеседовать наедине – правда, разговор то и дело перемежался неловкими паузами. Они не знали, как вести себя друг с другом. Девушка сожалела обо всей ситуации с Раду, и Тео сам до конца не простил…

Он все думал, как ей помочь. Будь у Тео дом… И если бы он вернул родителей…

– Я навещала ее вчера, – заговорила Шныряла. – Санда сказала, произошло что-то странное. Ее тетка, которая отхапала квартиру, куда-то запропала…

Тео заскрипел зубами.

– Чего ж ты раньше молчала?

– Ну, я не подумала, что…

Тео бросился к Вику:

– Это может быть Йонва! А если он ищет ее?

Шныряла уловила дрожь в голосе Тео. И Вик тоже. Они переглянулись.

– Мы договорились на полночь, так что времени немного…

Теодора не нужно было уговаривать: хлопнула дверь, и он бросился по направлению к Китиле, подгоняемый мыслью: «Пусть с ней все будет хорошо! Я уже бегу!»

Перемахнув забор, Тео бросил взгляд через плечо: вдалеке скользили две тени: человеческая и собачья. Тео не стал дожидаться друзей, сразу рванул к окну Санды и стукнул раз-другой по стеклу. Окно распахнулось, и появилось личико Санды – припухшее ото сна и такое милое, что Тео чуть не грохнулся: пальцы сами разжались, чтобы потянуться к девушке.

– Тео?

– Я за тобой, Санда.

Девушка жаловалась на то, как плохо ей живется в приюте, и просила друзей забрать ее. Но разве может жизнь на кладбище быть лучше? Теперь по одному только взгляду Тео Санда поняла, что он имеет в виду, – и лицо ее озарила улыбка. Через несколько минут она появилась вновь – в другой одежде, с большой сумкой.

– Подержи, Тео!

Она быстро перекинула ноги через подоконник, а в следующее мгновение Теодор почувствовал ее маленькое теплое тело в своих руках, и теперь, когда у него появился предлог, Тео сделал то, что хотел уже долгие-долгие дни, – прижал Санду к себе. И сердце ухнуло вниз, и колени задрожали – но не от высоты. Тео помог Санде спуститься, заметив, что ее темные отросшие локоны пахнут цветочным мылом, и мигом позабыв ту обиду, которая прожигала душу с тех пор, как Санда оставила его после покушения на Вангели и ушла с Раду…

Тео не хотел прощать.

Но знал, что бессилен перед этим чувством.

И простил.

Когда они перелезли через забор, Санда бросилась к Шныряле – та по-дружески похлопала девушку по плечу.

– Ну что? Теперь не будешь есть приютскую кашу.

– Ну ее. – Санда передернула плечами. – Это не самое худшее… Тетя Констанца…

Нижняя губа Санды задрожала. Услышав опасливый тон, все застыли.

– Она… Ее нашли… – Грудь Санды тяжело поднималась. – Нашли… мертвой.

Змеевик сжал рукоять меча и заозирался – и всем вмиг стало неуютно.

– Нам нужно спешить… если это действительно один из нелюдимцев Йонвы и он охотится за тобой – это… очень плохо. Я не могу убивать нелюдимцев в одиночку, а мои друзья прибудут лишь к полуночи! Скорее, мы должны укрыться на кладбище!

– А как же могила? – удивился Тео. – Ведь Кобзарь…

– Хватит слушать этого рюшчатого! – перебила Шныряла. – Нам нужно спасать задницы, а не пускаться в новые приключения!

Тео насупился.

– Мы можем просто проверить…

– На это нет времени, Тео, – мягко сказал Вик. – А теперь – достаньте оружие. Нам предстоит пройти через город, где, возможно, затаился нелюдимец… или не один…

Путь по городу, казалось, тянулся бесконечно, но наконец компания добралась до кладбища. На главной тропинке околачивалась разъяренная тетка Фифика, тут же набросившаяся на друзей с жалобами:

– Это возмутительно! Нужно немедленно лишить его прав нежителя – пусть ищет другой погост! Старик Ионел сошел с ума! Напал! На меня! Средь самой ночи! И треснул своей мерзкой скрипчонкой по голове!

Тетушка зашаталась, драматично приложив руку ко лбу.

– Ах-ах… Я сейчас упаду в обморок…

– Эм… Но вы же мороайка и… как бы это… бестелесны… Разве вам больно?

Фифика, уже распластавшаяся на надгробии, вскинула голову и яростно зыркнула на Тео:

– Бестелесная – ну и что? Какая бестактность мне об этом напоминать!

Тетка подскочила и, подобрав юбки, с гордым видом двинулась мимо:

– Я всего-то хотела разузнать, что там приключилось на его могиле, – все кладбище только и гудит о падающих звездах!

Тео так и застыл, хлопая глазами. Потом резко развернулся.

– Что?!

Но тетушка Фифика уже растворилась среди надгробий. Тео взглянул на друзей – те лишь приподняли брови. Внутри его зародилось предчувствие, и на какой-то миг он даже испугался.

Макабр.

– В том стихе было сказано: «Звезда начинает, ведет и вершит!» Я уверен…

– Тео! – рявкнула Шныряла. – Я не буду искать эту… эту… любовь.