Игра в убийство

Потом был завтрак, к которому полагалась красная рыба, салат из печени трески, мясо крабов и очень много красной икры. Аленка ела и с трудом удерживалась, чтобы не облизывать пальцы, так было вкусно. Потом состоялась поездка к океану, который на русском языке называется Тихим, а на английском, пожалуй, лучше подходит слово «мирный». И на его берегу, разувшись и погрузив ноги в холодную сентябрьскую воду, Аленка испытала основательно подзабытое чувство умиротворения.

Небо было голубое, вода тоже, и ее голубой купальник, купленный в оставшейся далеко позади жизни, выделялся ярким пятном на черном вулканическом песке прибрежной кромки. В воздухе разливалась какая-то особая мощь, видимо, связанная с осознанием того, что ты находишься на краю земли. Дул ветер – Ирина сказала, что на Камчатке он называется бабьим, и этот термин даже внесен в словарь ветров. Забавно как!

К вечеру первого дня путешественники не чувствовали под собой ног, шатались, словно пьяные, от бессонной ночи, долгого перелета, новых впечатлений и визуального «обжорства». Утром накрытый стол снова ломился от камчатских деликатесов. Ира напекла блинчиков. Аленка шмякнула на тонкое кружево теста щедро наполненную ложку икры, свернула трубочкой, надкусила, блаженно зажмурилась и вдруг услышала:

– Сегодня едем на барк «Седов».

– Что? – Она распахнула глаза и уставилась в лицо Иринки, невозмутимо водружающей на тарелку свежую порцию блинов с пылу с жару. – Ты имеешь в виду парусный барк? Тот самый? Знаменитый? Так у него же порт приписки Калининград.

Учебное парусное судно – барк «Седов» – был крупнейшим в мире четырехмачтовым парусником, занесенным в Книгу рекордов Гиннесса. Помимо «Седова», имелся еще «Крузенштерн», и про два эти барка мама Аленки когда-то могла взахлеб говорить часами. Это была ее мечта – увидеть один из них воочию. Мамы не было в живых уже три года, и временами, краем глаза выцепив белоснежные паруса из картинки в телевизоре, Аленка чувствовала сожаление и какую-то внутреннюю вину за то, что мечта не сбылась.

– Вот балда, – ласково улыбнулась Ира. – Лень, ну, объясни ей!

Леней звали Ириного мужа, того самого, которого коллега привезла со знойных курортов Египта. Как бывший моряк, он, видимо, должен был стать для Аленки непререкаемым авторитетом. Впрочем, этот незнакомый мужик с первой встречи ей понравился, ибо производил впечатление человека доброго, основательного и надежного.

– «Седов» зашел в порт Петропавловска-Камчатского, – пояснил он, – кругосветка из-за пандемии накрылась, так что они по Северному морскому пути идут. Пробудут здесь два дня. А так как я хорошо знаком с капитаном, то мы можем попасть в число тех шестидесяти человек, которым посчастливится побывать на барке во время экскурсии.

– Подождите. – Аленка так разволновалась, что даже есть перестала. Подзабытый блин с икрой сиротливо лежал на тарелке, надкусанный с двух сторон. – Вы что, хотите сказать: мы сможем побывать на барке «Седов»? На самом барке?

– Ну да, если, конечно, закончим завтракать и поторопимся, – невозмутимо сказал Леня. – До начала экскурсии сорок минут.

Они успели, и вот теперь вокруг было очень много синего и белого, включая настроение. Девушка, проводившая экскурсию, рассказывала интересно и довольно подробно. Было видно, что она влюблена в море, в барк, в экипаж, во все, что ее окружает, и после сорока минут Аленка чувствовала себя тоже немного влюбленной, и это полузабытое чувство пьянило наравне с легкой качкой.

Она слушала открыв рот, так ей было интересно, а уж когда зашла речь о том, что барк, на котором она сейчас находилась, в девяностые годы прошлого века дважды стал абсолютным победителем в парусной регате Cutty Sark Tall Ships’ Races, то просто захлопала в ладоши.

На знаменитой Cutty Sark, стоящей на приколе в английском Гринвиче, побывала пару лет назад, и сейчас ее истосковавшаяся по заграничным путешествиям душа пела от такой нечаянной, но приятной параллели.

– Довелось бывать?

Низкий, мягкий, словно бархатный голос, задавший вопрос, шел из-за спины, и Аленка замотала головой, пытаясь увидеть его владельца. Сделавший шаг вперед, чтобы ей было проще его разглядеть, мужчина оказался довольно высоким. По крайней мере, хрупкой Аленке пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза, скрытые за стеклами очков. Крепкий, плотный, с намечавшимся брюшком, он выглядел основательным и невозмутимым. Судя по отсутствующему белому кителю и простой непромокаемой куртке-ветровке, из-под которой торчал воротник грубого ярко-синего свитера, к команде «Седова» он явно не принадлежал. Значит, гость такой же, как и она.

– А вам? – Аленка ответила вопросом на вопрос, хотя и знала, что это признак плохого воспитания.