Игра VORoв

Брутари заверил Кира, что вакцина вполне безопасна и не имеет побочных эффектов. Для идентификации личности перед прививкой всех заставляли приблизить лицо к универсальной сканирующей пластине, а затем прикладывать к ней ладонь. С Киром – единственным вором – возникла заминка. Для доступа к его официальным документам дополнительно требовался специальный голосовой пароль. Только после того как юноша пробормотал кодовое слово, на экране подключенного к комм-сети терминала появилось его виртуальное досье, включающее основные биометрические и социальные характеристики младшего Ворсмита. Брутари собственноручно выбрал ампулу с препаратом, стерильный одноразовый шприц, а затем внимательно проследил, как молчаливая медсестра набирает в него бесцветную жидкость и делает укол. Затем соответствующая отметка о прививке была добавлена в досье Кира. Без такой отметки никто не допускался до ОТКУПа. Несмотря на заверения Брутари о безопасности укола, у юноши во время инъекции на глазах выступили слезы, а после он с трудом смог одеться. Держась за пострадавшую ягодицу и прихрамывая, Кир выбрался в замусоренный коридор, где милосердный Брутари сумел раздобыть для него стул.

К десяти часам утра около восьмидесяти юношей и девушек, одетых в обязательные серовато-зеленые пиджаки, переместились поближе к церемониальному залу школы, где предстояло ОТКУПаться. Как положено в таких случаях, экзаменуемые не выспались и немного волновались, хотя, конечно, знали вопросы заранее. Юный Ворсмит был исключением и хмуро стоял в сторонке рядом с Брутари, прислушиваясь к гулу голосов товарищей по несчастью. У закрытых дверей церемониального зала о чем-то тихо переговаривались члены экзаменационной комиссии. Ее возглавляла директор школы № 169 – толстая безобразная тетка, известная своей жадностью и резким визгливым голосом. Ее собеседником был хорошо знакомый Киру красномордый физрук. Остальные члены комиссии находились внутри церемониального зала, завершая последние приготовления к ОТКУПу. Наконец директриса дала команду физруку, и тот привычно рявкнул:

– Строиться!

Началась обычная в подобных ситуациях давка, но, благодаря Брутари, Кир оказался в очереди первым. У дверей он снова подвергся обязательной процедуре проверки личности. Когда сканер зажег зеленый сигнал доступа, Кир смог пройти внутрь церемониального зала. Школьное помещение, где предстояло сдавать ОТКУП, было невелико, из зарешеченных окон привычно тянуло прохладой. На стене висели пожелтевшие портреты Основателя и правящего Императора Дария III. Под ними крупными красными буквами резал глаз лозунг: «ЕДИНСТВО, ИМПЕРИАЛИЗМ, СТАБИЛЬНОСТЬ» – три кита официальной Имперской идеологии. При взгляде на изображение Основателя Киру вспомнилось, как одноклассники частенько дразнили его «Киром Младшеньким», «нашим маленьким Императором» и другими обидными словами. «Почему меня назвали в честь Основателя?» – в который раз задался вопросом Кир. В этом чувствовалась какая-то скрытая издевка. Но в глубине души Кир все же гордился своим именем, оно придавало ему некую исключительность в собственных глазах. Иногда он даже ощущал какое-то смутное родство с этим некрасивым худощавым мужчиной, чьи немного печальные глаза смотрели на далеких потомков с официальных портретов.

Тем временем за длинным столом президиума разместились преподаватели школы, вошедшие в экзаменационную комиссию. Почетное место в центре заняли жабообразная директриса и надзирающий инспектор из департамента образования Нью-Ромы. Это был одетый в мятый серый костюм бодрый старичок весьма благообразного вида. Он почему-то нервно потирал руки, постоянно вертел худой шеей и недовольно осматривал собирающуюся молодежь.

Зевающие экзаменуемые постепенно заполняли зал и занимали места у индивидуальных парт, снабженных соответствующими именами и номерами. На каждой уже лежала непрозрачная пластиковая папка с вопросами ОТКУПа и дешевенькая шариковая ручка. Сбоку у дверей примостился мобильный буфет, состоящий из большого ящика на колесах. Буфетом заведовала толстая пожилая продавщица в застиранном, но все равно грязном белом халате. Кир обнаружил, что его парта расположена как раз рядом с этим импровизированным общепитом, и решил скоротать ожидание, изучая скудный ассортимент. Страждущим от голода выпускникам предлагались пластиковые упаковки с растворимыми картофельными хлопьями и лапшой фирмы «Сорр», печенье «УралПирит», шоколад «Венера», газированный напиток «Спиритус», чай в пакетиках «Джорджиан» и растворимый кофе «Погребняк». Также наличествовал большой и очень старый электрический самовар, из которого валил пар. Все цены были указаны в «красных» «кириенках», но были вдвое выше, чем в местном гипербазаре «Тупичок», где обычно отоваривались Кир, Брутари и Елена.