Тем временем я поднялась наверх, повернула плиту, чтоб она встала точно на свое место, и укрыла сухими ветками вход, как он был раньше. Все это я сделала, совсем не обращая внимания на свои действия, и, клянусь, не могла бы совершить их лучше, если бы только на них и была сосредоточена. Может быть, человек вообще лучше действует, когда не думает. И только снаружи, когда мокрый ветер ударил мне в лицо, я немного пришла в себя. По крайней мере меня перестало трясти.
Ничто не изменилось и в ущелье. Лошади стояли там, где мы их оставили. Я спустилась вниз, скользя по осыпи, – мне было все равно, упаду ли я, а может быть, я знала, что не упаду.
Сперва я подошла к своей лошади. Достала свернутый плащ из набитой лекарствами сумки, накинула на плечи. Рукавами куртки вытерла лицо – оно было совсем мокрое – от слез? От дождя?
Конь Торгерна привык ко мне и не шарахнулся, когда я взяла уздечку. До утра мне нужно будет уйти как можно дальше от расположения армии. Со сменным конем и запасом времени я могу не страшиться погони. Несколько дней – или недель – я буду только уходить. А дальше – прокормлюсь своим знахарством. А дальше… будет видно.
Я тяжело вскарабкалась в седло. Со своей лошадью я могла обойтись стременами. Потянула второго коня за уздечку. Дождь продолжал сеяться.
…Все равно бы он плохо кончил. Все равно бы его убили. Не я, так другие. Но другие заставили бы его мучаться, а я убила его быстро. Как… лекарь. Он умер, прежде чем понял, в чем дело. Его слова.
Нет! Я выпрямилась в седле. Мне еще думать и думать об этом… Но чтоб думать, нужно жить. Я должна уходить, зачем же я медлю… да… темно…
Немного времени спустя я выбралась из ущелья на тропу и двинулась по ней, уходя все дальше и дальше в ту сторону, где когда-нибудь должно было взойти солнце.
Крепость спасения
Часть первая
Крепость Проклятых, или Игра в превосходство
1. Город городов, посольство
Посольство подгадало в Дамгаль, Город городов Огмы, в базарный день, и шум, царящий за двойным кольцом городских стен, не поддавался описанию. За время долгого пути от разоренного Галара по процветающей Сердцевине посланцы Севера достаточно нагляделись на величину и многолюдство здешних поселений и уже не испытывали потрясения, однако Дамгаль, столица центральных областей Огмы, издревле именуемой Сердцевиной, суверенно владеющий также Южными землями Круга и Приморьем, превзошел все. Но хотя из зевак, собравшихся поглазеть на посольство, можно было собрать добрую армию для похода на Керту, Тевтат, высокородный глава посольства, понимал, как ни оскорбительно было сие для его самолюбия, что эти люди – не более чем праздные любопытствующие, и город принимает посланников Галара без всякой пышности.
Толстяк, разряженный с непристойной для мужчины пестротой и назвавший себя Пару, законоговорителем Верховных Коллегий, встретил их у Северных ворот. Пыхтя и переваливаясь, он вылез из носилок, несомых четырьмя угрюмыми обломами, и произнес речь, к которой Тевтат не прислушивался. Первоначальный единый язык Огмы за века разделения по-своему изменился в каждом краю, но все уроженцы различных уделов Огмы могли понимать друг друга. При желании, конечно. У Тевтата такового желания не было, хотя он уже немного привык к говору Сердцевины.