Игра втемную

– Я не представился. Зовут меня Сергеем, фамилия Петров. Я работаю в военном училище и в этом качестве, собственно, излагаю служебное дело. На дворе март, как сами вы, наверняка, заметили. И наш любимый выпускник начинает прикидывать, куда бы ему подать документы. Мы были бы очень заинтересованы в нескольких статьях об училище.

– Вы имеете в виду…

– Да, именно реклама, но, как вы сами понимаете, денег у нас на нее нет. То есть абсолютно. В паре газет мы уже были, нам обещали помочь.

– Я, собственно, тоже ничего не имею против. Мне просто нужна будет причина для написания статей. На нашем птичьем языке это называется информационным поводом. Ну там, юбилей, парад, соревнования, драка, кража, хотя два последних, пожалуй, не подойдут.

– Повод мы вам дадим. Какой угодно, вы только скажите, какой конкретно. Нам очень важно ваше принципиальное согласие.

– Принципиальное согласие у вас уже есть, – уверил я Петрова и несколько демонстративно стал перекладывать бумаги на столе. Вторник он и есть вторник. Мне сегодня полосы сдавать. И еще мне пора обедать, на что недвусмысленно указывали стрелки часов и недовольство желудка.

– Простите, а когда у вас перерыв на обед? – поинтересовался посетитель, второй раз за пять минут разговора прочитавший мои мысли.

– Уже идет, – сообщил я. – Скоро уже закончится.

– Может, мы тогда с вами вместе сходим пообедаем и я изложу личное дело. Я угощаю. На деньги, можно сказать, армии. В ознаменование будущего сотрудничества.

«Да пошел ты со своим сотрудничеством!» – подумал я, но решил быть вежливым до конца. И черт его знает, может, он снова прочитает то, что я подумаю.

Одеваясь на ходу, я прошел по редакции, сообщая всем заинтересованным лицам, что пришла пора обедать и что вернусь я где-то через час.

– Куда пойдем обедать? – поинтересовался я, когда мы вышли на улицу. – Где нам не помешают заняться вашим личным делом?

– Да не моим личным делом, а вашим, Александр Карлович. Вашим личным делом.

И мне стало нехорошо. Как-то он многозначительно это сказал и увесисто. Совсем не тем тоном, которым просил написать об училище. Кстати, о каком конкретно? Я умудрился так и не поинтересоваться этим в разговоре. Все страхи и опасения вернулись одновременно. Он мог прийти по любому поводу: и по вопросу «Электрона», и по московским приключениям, и…

– Что именно вы называете моим личным делом? – наконец выдавил я.

– А это я вам сообщу там, куда мы с вами сейчас пройдем.

– Никуда я с вами не пойду, – не выдержал я. – Что за идиотские разговоры? Или вы меня будете арестовывать? Пистолет достанете?

Я-таки сорвался. Все эти вывихи судьбы, вместе с семейной невнятицей и московской историей, меня довели. Я, правда, еще не решил, что конкретно нужно делать: то ли бросаться в драку, то ли делать ноги, то ли падать в обморок. Хотя, нам, здоровым мужикам, в обморок падать неприлично.

– Уважаемый Александр Карлович. Меня попросил поговорить с вами наш общий знакомый, Павел Иванович Ковальчук. Если у вас есть основания ему не доверять – давайте разойдемся. Если вас хотя бы интересует, на какую тему я собирался с вами говорить, – давайте зайдем в такое место, где нам действительно никто не помешает. Если вы не хотите идти в место незнакомое, то предложите свой вариант. Я займу у вас не больше часа, – гражданин Петров умел разговаривать с заведенными субъектами. Почти профессионально он вывел меня из истерики, даже заставил шевелить мозговой извилиной. Не знаю, как для кого, а для меня начать решать какую-либо проблему значит перестать психовать.

– Может быть, просто прогуляемся по парку, тем более, что погода позволяет, – ну совершенно мне не хотелось оставаться с ним в закрытом помещении. Просто какая-то клаустрофобия на фоне личной аллергии.

– Это не самый лучший вариант, – задумчиво сказал Петров, – но, пожалуй, возможный.

И мы отправились в парк. Медленно, прогулочным шагом и молча. Минут пять никто из нас не начинал разговора, я – потому, что не знал о чем, а он —… Черт его знает о чем он думал эти пять минут. Скорее всего, давал мне возможность успокоиться.

– Начну по порядку, – наконец прервал молчание Петров. – Павел обратился ко мне вначале вовсе не по вашему поводу. По просьбе одного своего знакомого он хотел уточнить некоторые подробности одного весьма странного дела. По старой дружбе, так сказать. Еще недели две назад.

Он замолчал и внимательно посмотрел на меня. А я твердо решил без особой необходимости его монолог в диалог не превращать.

– Обратился он ко мне неофициально. По роду своей деятельности я иногда интересуюсь событиями странными и необычными.

– Это на работе в военном училище? – не утерпел я.

– Ну, во-первых, училища бывают разные, а во-вторых, я ведь вам и соврать мог. Нельзя в вашем возрасте и при вашей профессии быть таким доверчивым. Я, может, в американской разведке работаю. Или в египетской.

– Или в польской и российской одновременно, – этот тип вызывал у меня самые противоположные чувства: сволочь, он конечно, большая, но чем-то очень родственным от него веет.