Играй в меня или порочная расплата

— Их? Кого ты имеешь в виду, Моника? Хозяина клуба «Большой Хэнк», которому ты задолжала по-крупному или Фрэнка Голдмана, у которого своровала два миллиона долларов? Про кого из них ты говоришь? Или ты говоришь про грязного копа, в сговоре с которым ты и провернула это хитрое и прибыльное дельце? — я перевела дыхание. — Про кого из них ты спрашиваешь?

Моника ненавистью посмотрела на меня. Она едва не прожгла во мне дыру.

— Они знают, что я здесь? Φрэнк придёт за мной?

Я рассмеялась:

— Нет, что ты, милая! Я расплатилась по всем твоим долгам.

Своим телом. Фрэнк Голдман был так любезен, что расплатился по твоим долгам перед клубом. Но потом он заставил расплатиться меня. Так что ты ничего не должна.

Никто за тобой не придёт. Кроме меня и твоей совести. Εсли она у тебя еще осталась.

Моника налила себе воды в стакан из графина и залпом осушила его.

— Не говори мне про совесть!

— Не буду. Просто ответь, зачем ты это сделала? Ты нарочно подставила меня, да? Ты украла деньги у мистера Голдмана и залегла на дно. Видимо, в это же время ты сделала себе ринопластику и накачала губы, сделала фальшивые документы… Но высовываться было опасно. Тебя искали!

Тогда ты решила написать мне сообщение с просьбой о помощи. Дурочка-сестра примчалась, голося на весь Портленд, о поисках пропавшей сестры…

Я помолчала.

— Только почти все в округе приняли меня за тебя. Потому что ты, как, оказалось, изображала меня, корчила из себя пай-девочку… Боже, как всё сложно! Зачем, Моника?

Моника помолчала. Потом одарила меня злым взглядом.

— Зачем? Ты спрашиваешь, зачем? Чистая девочка Николь спрашивает, зачем было подставлять тебя? Ха-ха!

Моника поджала губы. Сейчас она начала казаться мне ядовитой змеёй. Я уже жалела, что приехала сюда. Но я решила раз и навсегда выяснить правду!

— Зачем?.. Мне не повезло, когда наши родители решили разделить нас именно так. Тебе досталась заботливая мамочка.

А мне — папаша, жизнь которого быстро понеслась под откос.

Мы созванивались тайком. Я рассказывала тебе много всего интересного, да? Но по правде я не видела ничего хорошего! Я переезжала из города в город, потому что папаша нигде не мог устроиться толком. Иногда мы ночевали на вокзале или в парке. Мы созванивались с тобой не так часто. Но ты постоянно ныла на свою скучную и серую жизнь.

Моника щёлкнула пальцами.

— Когда ты жаловалась на то, что мамочка собирает тебе тосты в школы с арахисовым, а не с шоколадным маслом, у меня живот прилипал к спине от голода. Я ела дважды в сутки, если было чем поживиться!

— Тосты? Ты это помнишь? — удивилась я.

Сестра ядовито рассмеялась.

— Я всё помню! Твои жалобы на не ту одежду или еду, на скучных подружек, на однообразные походы за покупками…

Ты ныла и ныла, ныла и ныла на свою ужасную жизнь постоянно! А мне твоя «серая мышиная» жизнь казалась раем!

Ты плакалась, что в пятнадцать тебя ещё не целовал мальчик?

А меня изнасиловали пьяные дружки папаши, когда его не было дома. Они вломились в дом, напоили меня и трахали по очереди. Мне ничего не удалось доказать. Папаше было плевать! У его дружков были связи с копами. У каждого оказалось алиби. А я считалась оторвой… Мне не поверили.

— Моника! — прошептала я.

Рассказ сестры меня поразил. Я наклонилась и взяла её руки в свои руки. Моника сердито вырвала свои пальцы.

— Но ты же ничего не говорила об этом! — воскликнула я. — Ты всегда была такой весёлой и рассказывала мне столько историй! Твоя жизнь казалась мне радугой!

— Ха-ха-ха! Я сама раскрашивала свою жизнь! Жаль, только в мечтах. Моя жизнь — это спуск в канализационную дыру, Николь! Всё ниже и ниже… Тебе скучно перебирать бумажки в конторе? Α мне тошно дёргать сиськами и делать минеты…

— Постой! Но это же твой выбор! — удивилась я.

— Выбор? — взвизгнула сестра. — Мой выбор? Моя семья не дала мне ничего! Я с пятнадцати лет работаю! Но знаешь ли ты, кем берут работать девок вроде меня? Официанткой в дешёвую забегаловку, где каждый вонючий козёл считает, что имеет право облапать тебя! Как-то меня обокрали в тёмном переулке. Порезали немного, вырвали из рук сумку. Хорошо, что не изнасиловали… Я оказалась без денег и документов. Я спала на складе на работе, боясь, что об этом узнает хозяин заведения. Я нищенствовала! О да, потом я встретила парня!

Он показался мне хорошим! Он пригласил меня жить к себе. У него был симпатичный домик и своё ранчо, вдалеке от города.

Он обещал помочь мне с восстановлением документов. Я согласилась. Но только счастье длилось всего несколько дней.

Этот урод превратил меня в рабыню! Я мыла, скребла и чистила его огромный дом! Он любил поднимать на меня руку.

Он наказывал меня за плохо выполненную работу или невкусный ужин. Рассказать, как он меня наказывал?

Я отрицательно покачала головой.

Но Моника продолжила говорить. Она будто не могла остановиться. Она слишком долго держала боль, злость и ложь в себе. Сейчас её словно прорвало. Моника захлёбывалась словами…