Играя плотью, не имея плоти

— Три девятислойных мира — это то количество миров, которое человек способен запомнить своим телом. Настоящего пространства бесконечно много. Когда я камлал последний раз, некоторые духи были неспокойны и объединены. У Реки появилось мощное третье теченье и оно направилось вглубь, к корням дерева. Люди не помнят такого. Гыргоррамкын был потрясен. Они с трудом узнали свое отражение в речном потоке. Вагыргын существовал всегда, но появился впервые. Он пришел как тот, кого нет и не может быть… Нарисовавший мою левую руку, Вагыргын, знает о тебе больше, чем мы с тобой вместе. Он обладает достаточной силой во всех бесчисленных слоях… Существует Игра. Ее можно сравнить с виртуозной игрой на бубне. Наргынэн, Абсолютная Вселенная, создавала силу, игру и инструменты. У каждого своя роль и своя песня. Но истинный замысел ГЫРГОЛВАГЫРГЫНА — высшего — остается в тени. Может быть, потому что этот замысел так прост, или потому что иначе он мог бы нечаянно ослепить всех своих детей.

Илья не знал, происходит ли все с ним в действительности или это только его навязчивый болезненный бред. Мелькнула догадка, что он до сих пор летит в «Стерхе» на Землю и никак не может проснуться. Мелькнула и тут же исчезла.

— Все, что ты хотел узнать обо мне и о моей роли в Игре, — продолжил Мада, — можно узнать, всего лишь взглянув на меня. У меня не было земного отца, а мою мать не видел никто из живых. Меня нашли на равнине погонщики оленей. Чтобы понять, что я рожден в русле небесной реки мне пришлось заплатить левой рукой. Теперь я говорю тебе, что люди вокруг могут называть меня шаманом, но я знаю, кто я. Это содержалось в моем онго. Я — строитель Моста. Я строю в этой жизни мост между мирами. Эта постройка в конце концов будет выглядеть, как прекрасное величественное дерево. Я возвожу опору за опорой. В тот день, когда мне принесли новость о твоем рождении — была возведена первая опора. Когда я встретил твоего отца — вторая. Когда твой отец привез тебя на встречу со мной, я попытался разглядеть в тумане будущего, куда мне предстоит направлять следующий шаг. Вот и еще одна часть Моста готова. Я знаю только то, что мне дано знать и говорю только то, что можно высказать. Все, что я говорю тебе — это то, что Мост простирается доальше этой жизни. Он возводится для того, чтобы по нему прошел кто-то один, возможно, в двух лицах и, двигаясь с разных сторон навстречу друг другу. Чем будет эта встреча не знает никто, кроме ГЫРГОЛВАГЫРГЫНА, но сам он и есть это знание.

— По мосту идешь ты. Ты — костюм, в который одет актер и ты — актер, ты же и тот, кто придумал представление. Само представление и есть его зритель, — Мада сделал небольшую паузу и прислушался. — Ты должен выполнить свою роль на Земле. Ты больше не противишься выбору. Тебе осталось сориентироваться. Ты отличен от других людей — не лучше и не хуже, просто другой. Об этом узнаешь скоро от того, кто будет присутствовать в тебе новой частью. С тобой мы больше не увидимся здесь, но ты научишься определять места встреч. Два важных события уже входят в твой мир: тот, кто стал твоей новой частью и скорое путешествие в соседние миры. Мост — моя задача, об этом не волнуйся. Теперь послушай главное. Все вокруг — это карта. Воспринимай карту, и каждый новый ее кусок принимай, как должное. Игра, карта и Мост.

Илья ощутил экстаз невероятной силы. Его захлестнули эмоции, которых он не знал раньше. Слезы смешивались с кровью и радостным смехом оттого, что он теперь знал все. Равнина с клубящимися в небе облаками унеслась и потерялась во взгляде черных глаз, а сам этот взгляд стал последовательностью из девяти знаков, нарисованных на листке фольги. Надпись ясно говорила Илье о том, кто он.

* * *

Где-то во мраке прошла череда то ли световых искр, то ли коммуникационных помех. Затем он увидел лицо Клио. Так близко, что мог почувствовать ее дыхание. Она выглядела так же, как и в день ее визита к нему. Изображение было больше похоже на то, как мы привыкли видеть мир в снах, чем на картинки аватар из кибера. Воспоминание. Фантазия. Фантом. Нет, скорее это было воображением, обретшим самостоятельную жизнь. Клио была рядом, живая и осязаемая.

— Это… ты? — услышал Илья собственный голос.

— Илья, — со странной облегченностью в голосе сказала Клио. — Да, это я. Послушай, я не знаю, как тебе объяснить это все… Я сама еще не во всем разобралась.

— Ты где? — спросил Илья, внутренне радуясь тому, что так легко они перешли на «ты». — Что произошло там, в комнате отца?

— В этом все и дело. Я ЗДЕСЬ, понимаешь? Никогда не думала, что такое возможно. Послушай, у нас мало времени. Я сейчас нахожусь там же, где и ты. Это можно назвать внутренним пространством или воображением, или памятью, не знаю, да это и не важно. Мы можем общаться только пока ты спишь. Сейчас полярная ночь… там, у тебя, поэтому есть такая возможность. Я нахожусь в твоем сознании, при этом я вполне самостоятельно существую. Здесь все так необычно…

— Разве такое может быть? — изумился Илья.

— Ты же сам уже знаешь, что может.