Играя с огнем

– Ты ее слышал. Я омерзительна. Дьявольское отродье.

– Ты красивая. Ты моя девушка, – возразил он.

– Она хотела нас убить… – Я не выдержала и зарыдала, бесцельно замерев посреди комнаты.

Он ответил мне спустя минуту.

– Нет. Она злопамятная и не в себе. Она хотела тебя обидеть. Она точно не хотела тебя убивать. Пожар был несчастным случаем.

Но мы не могли знать это наверняка. Правда в том, что я никогда не решусь спросить об этом свою бабушку, когда ее ум прояснится. Это слишком болезненная тема для нас всех.

Я подошла к зеркалу у своего рабочего стола и уставилась на отражение, мельком оглядев то, что через несколько секунд увидит Уэст. На моем лице не было ни капли косметики. Моя история – моя трагедия – четко на нем выделялась.

Обгоревшая левая половина. Немного искривленный левый глаз, бывший чуточку меньше правого из-за рубцовой ткани, обтянувшей его после пластической операции. Отсутствующая бровь. Фиолетовый оттенок… везде.

Я с опаской приблизилась к двери. Положила ладонь на ручку и распахнула дверь, пока не струсила.

Мы с Уэстом молча стояли друг напротив друга.

Я смотрела, как он разглядывает меня. Он внимательно обвел глазами каждый миллиметр моего лица. Провел взглядом по всей левой половине, увековечивая ее в памяти.

Он не сможет забыть увиденное, напомнила я себе. С этой минуты, всякий раз, когда он будет смотреть на тебя с косметикой или без нее, он будет видеть только это.

По выражению лица Уэста нельзя было понять, о чем он думает. Я почувствовала, как падает сердце будто снесенный взрывом небоскреб, и поняла, что если Уэст решит уйти от меня, мой феникс никогда не восстанет из руин.

Но Уэст не ушел.

Он вошел в мою комнату и поднял руку. Так нежно провел пальцами по моим шрамам, что мне захотелось плакать. Уэст смотрел мне в глаза, взирая на мою оголенную душу. У него дрожали пальцы. Я перехватила его руку и поцеловала ее. Одна слезинка попала между его указательным и средним пальцами.

– Слушай меня внимательно, Грейс Шоу. Такой красивой девушки я еще не видел. Когда я смотрю на тебя, я вижу борца. Вижу стойкость, непокорность и силу, которую никому не дано сломить. У меня от тебя дух захватывает, и никто – ничто – этого не изменит.

Я закрыла глаза и открыла рот, чтобы ответить, но безуспешно. Попыталась снова обрести дар речи. Я не знала, что выдаст мой рот.

Пожалуй, правду. Самый беззащитный секрет, который только может поведать человек.

– Я тебя люблю. Я боюсь тебя любить, но все же люблю, – хриплым голосом призналась я. – С той ужасной ночи, когда ты помог мне найти бабушку и не позволял отказаться от помощи, в которой я все-таки нуждалась. Мое сердце у тебя в кулаке.

Уэст пинком закрыл за собой дверь и приник ко мне самым прекрасным на свете поцелуем.

Этот поцелуй переписал нашу историю.

От этого поцелуя я чувствовала себя самой красивой девушкой на свете.

Этот поцелуй на вкус ощущался как победа.

– Я его не разобью.

Уэст

По вкусу поцелуй напоминал ложь.

Я сказал, что не разобью сердце Грейс, но уже видел, как это делаю.

Когда раздевал ее.

Занимался с ней любовью.

Мне нужно отдалиться от нее. Я знал, что Кейд Эпплтон следит за мной. А почти жить в ее доме – все равно что повесить на нее мишень.

На рассвете я собрал свои шмотки и поехал домой.

Я пережидал на перекрестке, когда из ниоткуда на «Харлее» вылетел человек в шлеме и врезался в меня. Я упал с байка, и меня отшвырнуло на середину дороги. К счастью, в это время машины еще не ездили.

Я несколько раз перевернулся на гравии и зашипел, крепко сжимая руку другой. Я неправильно приземлился и точно сломал минимум два пальца. Рядом послышалась тяжелая поступь, и я поднял глаза, чтобы увидеть, кто ко мне идет.

Приблизившись, мужчина наклонился и присел на корточки перед моим лицом. Мне жуть как хотелось сорвать с его лица шлем и стукнуть кулаком по носу, но я не мог даже пошевелиться.

– Какая у тебя миловидная подружка. Жаль, если с ней что-нибудь случится, не находишь?

Он развернулся и ушел обратно к своему «Харлею».

Я должен уберечь Грейс любой ценой.

Даже если это означало, что я ее потеряю.

Глава 19

Грейс

Несмотря на то что Марла была взбудоражена, а Уэст стал необъяснимо сдержанным (и разгуливал с какими-то чересчур странными пальцами – видимо, из-за последнего боя), за неделю репетиций «Трамвай «Желание» я кое-что про себя поняла.

Моя игра была захватывающей.

Правда, я чуть не пошла по миру из-за того количества косметики, которое потребовалось, чтобы выйти на сцену. Однако кепку – долой, и я с удовольствием играла Бланш. Думаю, находиться у нее в голове во многом то же самое, что находиться в голове бабушки. Растерянная, но умная. Милая, но дерзкая. Потерянная, но найденная.