Играл на флейте гармонист

«Уже совсем стемнело, когда Бажена смогла покинуть дом и на ощупь по еле различимой тропинке, зигзагами уходящей вверх на Гори-гору, двинуться на праздник. Она шла, не чувствуя ног, ее несло туда наверх счастливое предчувствие встречи с Яри.

— Он уже, наверное, там, среди остальных, и ждет меня, — подумала она, на ходу снимая одежду и подставляя молодое тело под ласковые прикосновения высокой травы и молодой листвы низкой лесной поросли. Звезды высыпали в вышине и освещали ей путь. Вот она обогнула отуростье, где когда-то были вырубки, обошла длинный гребел, где по осени местные собирали смакуши, и вышла на плоскую вершину горы».

Венса замолчала, взяла его за руку и через минуту продолжила свое повествование:

«Наверху парни разожгли костры. Дым ровными столбами уходил высоко в небо. У костров несколько пар играли в догонялки. Сполохи пламени высвечивали из темноты их светлые тела. Поодаль ближе к лесу слышались смех и множество голосов.

Она обошла поляну, Яри нигде не было. Несколько незнакомых парней из других деревень останавливали ее, предлагая поучаствовать в играх, но она со смехом отказывала всем».

— Почему они, я имею в виду старших, родителей, нам выбирают с кем быть? — спросила она Лучу.

Он поцеловал ее в лоб и тихо, почти шепотом ответил:

— Мне рассказывала мама Лу, что отца ей выбрал Старик и она подчинилась. Там у них, далеко в лесу, было такое правило — слушать Старика и во всем ему подчиняться.

— А что потом? Мама Лу полюбила твоего отца?

Он подумал и ответил:

— Да, полюбила, потому что вместе со мной они ушли из деревни, так велел Старик.

— Так велел Старик, — она повторила его последнюю фразу и снова спросила:

— А мы можем обойтись без Старика и сами что-то решить без старших?

— В твоем рассказе Баженка разве сама выбрала себе Черныша или… — он запнулся, подбирая нужное слово, — или рассказ еще не закончен?

— Рассказ еще продолжается, — ответила она, и в туннеле снова послышался ее тихий и тревожный голос:

«Яри сам нашел ее в хороводе вокруг одного из костров. Он взял ее за руку, и они, войдя в круг, понеслись вместе со всеми вокруг огня, все убыстряя и убыстряя бег. От быстрого движения круг разметался по сторонам. Она, крепко держа Яри за руку, оторвалась от хоровода и, пробежав по холодной траве несколько шагов, упала вместе с ним посреди низкорослой зализки. Он поднял ее и понес на руках в сторону от костра».

— Они хотят нам добра, когда заставляют делать так или эдак, — вздохнув, сказала Венса. — Потому что считается, что они мудрее нас и знают больше.

— Да, — согласился он, — они знают больше. Мы учимся у них.

— А вот сейчас мы одни. Мы решаем сами, нет учителей, — она прислушалась к звукам лабиринта. Лабиринт молчал.

— Мы как будто одни на всем белом свете. Мы можем выбрать друг друга без подсказки? — она, испугавшись его ответа, замерла в ожидании.

— А мы уже выбрали друг друга, а что будет дальше — никто не знает, — Лучу задумался и добавил:

— Только нам надо быть все время рядом.

Она снова прильнула к нему и продолжила свой рассказ:

«Бажена была счастлива. Яри был рядом. Они долго целовали друг друга, и звезды тускло освещали их молодые тела.

— Мы будем с тобой вместе всегда, — прошептал Яри. — Вместе навсегда.

Она закрыла ладонью ему рот и гладила его светлые волосы.

— Почему ты молчишь? — спросил он.

Она не сразу ответила:

— Я люблю тебя и буду любить всегда. Ты мой любимый, любимый Яри».

Венса прервала свой рассказ и неожиданно спросила:

— А ты любишь меня, как Яри Бажену?

— Ты закончила свой рассказ? Это конец? — спросил он.

— Нет, это не конец, но ты не ответил на мой вопрос?

Он долго молчал. Она уже забеспокоилась, что-то с ним произошло? Может быть, не стоило задавать сейчас такой вопрос, когда они сидят в этом мрачном подземелье и неизвестно когда выберутся отсюда?

— Да, я люблю тебя сейчас, — очень серьезно ответил он, — но прости, я не знаю, что будет потом? Я как можно дольше буду рядом с тобой. Буду помогать тебе и защищать тебя. Я так хочу. Наверное, это — любовь.

— Спасибо, — прошептала она.

Где-то совсем рядом несколько раз что-то бухнуло. Они поднялись и двинулись, как им показалось, на этот новый звук. Она торопила его:

— Там кто-то есть, надо идти скорей.

А он сдерживал их продвижение, делая пилкой отметки на стенах.

— Нам нельзя торопиться, заблудимся. Этот хитрый лабиринт словно издевается над нами, меняя свои проходы и стены.

Они встретили ее совсем неожиданно, пробираясь через узкий лаз в соседний коридор. Она стояла за углом правого поворота лицом к стене и плакала. Плакала уже, наверное, давно, размазывая слезы по пухлым щекам и, горько всхлипывая, никак не могла успокоиться. Белое платьице ее сзади было выпачкано в грязи, на правом локте виднелась большая ссадина. В полумраке они не могли сразу разглядеть все детали, но и с этого расстояния было ясно, что перед ними девочка лет пяти с тугими косичками и босыми ногами.

Несколько секунд, не веря своим глазам, они не решались приблизиться к ней. И только когда девочка обернулась в их сторону и разревелась еще больше, они бросились к ней.

* * *