Игрок

Оказалось, что я зря боялся. Поначалу Том, возможно, и смутился, увидев столовое серебро и целую выставку бокалов и приборов возле каждой тарелки — уж очень это было не похоже на приют и даже на Хогвартс. Но потом я заметил, что он внимательно следит за моей матерью, берет каждый раз те же приборы, что она, и копирует все ее движения так же точно и плавно, как когда учился пользоваться инструментами на зельеварении. К концу вечера по его манерам уже нельзя было догадаться, что он вырос не в "приличном доме"; к тому же он вел себя так вежливо и так улыбался, что совершенно очаровал мою маму. Я с тоской подумал, что, зная ее характер, можно не сомневаться — теперь до конца моих дней Тома будут ставить мне в пример.

Отец наблюдал за Томом настороженно и внимательно, но, похоже, Риддл пришелся по душе и ему. Настолько, что через неделю, когда мы уже облазили весь наш лес и успели наиграться в квиддич, раз десять сходить на рыбалку и до посинения накупаться в Дервенте, папа предложил взять нас в замок Певерил. Он решил, что Тому там может понравиться, а мне не вредно лишний раз посмотреть.

В Певериле нет общественного камина. Лететь туда на метле хоть и близко, но неприятно — слишком много маглов вокруг, приходится возиться с разиллюзионным, — поэтому туда мы обычно аппарировали.

Я всегда терпеть не мог это ощущение, будто тебя проталкивают через поливальный шланг.

***

Горы в окрестностях замка Певерил и соседнего городка Каслтон выше, чем в наших краях, но какие-то странные — пологие, будто сглаженные, лиловые от зарослей вереска. Сам замок, точнее, основной донжон напоминает выщербленную с одной стороны каменную коробку. Вдоль дорожек густо разрослась жимолость, а внутри ничего особенно интересного нет. Маглы видят там только каменные стены и полуразрушенные лестницы, однако для волшебников есть небольшой музей — выставка доспехов разных веков, несколько гобеленов и плаха, на которой рубили головы в те времена, когда замок использовали как тюрьму.

Согласно вывешенному у входа расписанию, в замке в тот день был выходной, но это только для маглов. Волшебники проникали туда беспрепятственно. Отец остался выкурить трубку во дворе, а нас пожилая ведьма-смотрительница долго водила по залам и скрипучим голосом рассказывала об особенностях постройки, о постановке защитных заклятий, показывала следы магических осад. Тому это, кажется, было интересно, а мне не особенно — я все это слышал уже раз сто.

— Думаю, мальчики, вам будет любопытно узнать, — смотрительница уставилась на нас через очки пронзительным взглядом маленьких глазок, — что в окрестностях замка Певерил долгое время жили потомки основателя вашего факультета — Салазара Слизерина.

И выжидательно замолчала — видимо, ожидала услышать восторженные вопли.

Я поспешно подавил зевок. Том сделал удивленное лицо.

— Откуда же они здесь взялись, мадам?

Ведьма удовлетворенно кивнула.

— Отличный вопрос. В свое время, когда Салазар Слизерин из-за разногласий с Годриком Гриффиндором покинул Хогвартс — вспомните-ка, что вам говорили на уроках истории магии! — Уильям Певерель даровал ему земли в окрестностях своего замка. Слизерин поселился здесь и позже женился на одной из дочерей Певереля, Аделизе. Однако его потомки ничем особенно не прославились, а к четырнадцатому веку этот род и вовсе угас. Его следы теряются во мраке времени.

Теперь она смотрела прямо на меня, и я стал лихорадочно думать, что бы такое спросить.

— Э-э... совсем теряются?

Она наклонила голову набок и сразу стала похожа на курицу-наседку — если бы курица могла напустить на себя суровый вид.

— Не то чтобы совсем... Историкам известно, что одна из пра-пра-правнучек Слизерина родила, по непроверенным данным, бастарда от английского принца Джона Гонта, к которому перешли земли Певерелей. Однако это спорный вопрос, и среди специалистов нет единого...

— Кто такой бастард? — спросил я.

— Неважно, — отрезала смотрительница. — Пойдемте дальше. Здесь мы видим отличный образец арочного оконного проема, выполненного в так называемом норманнском стиле...

— А правда, — вдруг перебил ее Том, — что только потомки Слизерина могут говорить на парселтанге?

Ведьма на минуту опешила из-за того, что ее привычную лекцию прервали, но потом собралась с мыслями.

— Не совсем. Способность говорить на змеином языке была присуща представителям нескольких древних родов, однако у них она проявлялась крайне редко — раз в несколько столетий. Особенность наследников Слизерина состояла в том, что у них этот дар проявлялся устойчиво. В каждом поколении рождался как минимум один ребенок-змееуст. Более того — хроники сообщают, что, например, одна из дочерей Слизерина, Мод, объяснялась почти исключительно на парселтанге, а по-английски знала всего несколько слов. Что не помешало ей выйти замуж за Алана фиц Варрена и родить ему двенадцать детей...

— Как ей это удалось? — совершенно искренне спросил я. — Ну, если она не могла общаться с мужем...

Смотрительница возмущенно посмотрела на меня.