Игроки и жертвы

— Ну все, блядь, — выругалась Илона, пробежав глазами наполненные листы бумаги. — Достали оба. Пошли.

Мы нехотя поднялись из-за стола, стараясь не смотреть друг на друга и прошли за ней в сосновый лес за зданием базы. Там, над оврагом была протянута канатная дорога, а внизу шумел маленький ручеек.

— Илон, — я побледнела, — я не пойду. Я боюсь высоты. Серьёзно. Я просто улечу вниз, и на этом нашу маленькую авантюру можно будет заканчивать, по причине свернутой шеи. А вам еще и убийство припаяют.

Илона лишь усмехнулась, заметив мой страх, но остановиться, как всегда, не собиралась.

— Агата, это всего лишь пятьдесят метров. Ты уже прошла через худшее. А тут всего-то: пятьдесят метров по канату над ручьём. — Она скрестила руки на груди и посмотрела на меня, будто это был очередной тест.

— Илона, это не шутка. Я не пойду. Я даже с мужем от таких упражнений отказывалась, когда мы на отдых ездили. Если хочешь, я Кирилла пять раз поцелую, но не заставляй меня вставать на веревку.

— А проблема сейчас не в тебе…. — зло ухмыльнулась она.

Я перевала злой взгляд на Кирилла.

— Молодец. Подставил и меня и себя, Кир. Не мог просто делать то, что она скажет? Я же переступаю через себя, всякий раз когда работаю с тобой!

— Просто давай руку и пройдем этот чертов канат, — отрезал он. — Не высоко здесь, я удержу тебя, даже если ты полетишь вниз.

— Да пошел ты…. — я резко подошла к дороге и встала на нее. Веревка подо мной дернулась несколько раз.

Почувствовала, как Кирилл встал рядом, страхуя меня, и осторожно подталкивая вперед. Шаг, другой, третий.

— Вниз не смотри, — приказал он, когда я хотела это сделать. — На меня посмотри.

Я подняла взгляд и столкнулась с его глазами — серыми, холодными как две льдинки. Они требовали, приказывали, не оставляя места для сомнений.

— Ненавижу тебя, — прошипела я сквозь зубы, чувствуя, как внутри закипает злость.

— Я знаю, — ответил он ровно, без тени эмоций. Его лицо оставалось непроницаемой маской. — Но всё равно смотри на меня.

С каждым шагом моя злость росла. Эти его ледяные глаза, этот тон, эта его непрошибаемость… всё это бесило. Но как ни странно, я двигалась вперёд, шаг за шагом. Через несколько мгновений мы оказались на другом краю оврага.

Я быстро отошла в сторону, стараясь успокоить дыхание. В висках стучало, а ноги чуть подрагивали.

Туда же подошла и Илона, пристально глядя на нас.

— Тааак, — протянула она, — не помогло. Мальчики, — вызвала она кого-то по рации, — подойдите ка на позицию 4. За мной.

— Илон, мы готовы работать, — постаралась успокоить ее я. — Давай уже вернемся к работе. Мы оба готовы.

— Вы оба меня уже достали вашими комплексами и эмоциями. Оба, понимаете! Сейчас решим проблему радикально. Не хотела — но придется. Кир, Агата, если вы не пойдете — вас приведут силой.

— Илона, не переходи границ, — зло рыкнул на нее Кирилл. — Тебе сказано — достаточно.

— Нет, Кир. Рискни сейчас меня остановить! Охрана здесь подчиняется мне, ты сам отдал этот приказ в пятницу и дал мне возможность взять моих людей, а не твоих. Что ты мне сделаешь? Уволишь?

Илона посмотрела на нас обоих с той холодной уверенностью, которая заставляла подчиняться, просто потому что выбора не было. Она включила рацию снова, и через несколько секунд к нам подошли двое крепких мужчин, которых я не знала, но они явно были готовы выполнить любое её распоряжение. Они выстроились рядом с ней, ожидая дальнейших указаний.

— Хорошо, — медленно ответила я, стиснув зубы, — мы пойдём сами.

На этот раз мы вышли на небольшую поляну, на которой был установлен тир.

— Хочешь, чтоб мы постреляли? — усмехнулась я.

— Стрелять будешь ты, — холодно ответила она, протягивая мне винтовку для пейнтбола. — А мишенью будет он. Что, Кир, рискнёшь понять, что такое боль? — продолжила она, глядя на него так, будто каждый её взгляд был ударом. — По-настоящему. Боль, которая прошивает до костей. Боль, которую причиняют умышленно, расчётливо, с чувством, с толком.

Мне казалось, что меня вот-вот стошнит. Илона пересекала все возможные границы. Одно дело — ударить шокером в момент гнева, но заставить меня стрелять в человека, причём сознательно, намеренно, шаг за шагом… Это было слишком.

Я перевела взгляд на Кирилла. Он стоял молча, напряжённый, но явно не собирающийся отступать. Его взгляд метался между мной и винтовкой.

— Илона, — произнесла я, чувствуя, как в голосе проступают гнев и отчаяние. — Это уже слишком.

— Нет, — резко перебила она. — Это как раз то, что нужно. Агата, ты хочешь доказать свою силу? Хочешь понять, что такое контроль? Возьми винтовку. Ты знаешь, что это не смертельно. Это всего лишь пейнтбол. Это не кровь, не раны. Но это будет больно. А ты ведь хочешь, чтобы он почувствовал? Чтобы он понял, каково это? Боль, от которой немеют конечности, боль, которая убивает разум, боль, которая унижает и растаптывает… пусть ощутит на своей шкуре….

Я сглотнула, чувствуя, как по спине пробегает холодный пот. Полгода назад, возможно, я бы нашла в себе силы сделать это, но не сейчас, уже не сейчас.