Читаем Игровая площадка «Земля». Приключенческая теория Мироздания полностью

И вот последний шаг, когда начинается уже теория относительности – заменим звуковые волны световыми. Заменим поезд на звездолет, который летит со скоростью хотя бы в половину от скорости света (около 300 тысяч км/с пополам), а станцию – на планету, на которой по-прежнему стоит неподвижный наблюдатель. Пролетая мимо наблюдателя на планете, человек в звездолете включает фонарь, лучи которого летят к передней и задней стенкам звездолета. Световые волны распространяются сами по себе, что в космическом вакууме, что в воздухе внутри звездолета. Никакой физически ощутимой среды для распространения света не нужно, поэтому первые физики, которые размышляли об этом мысленном эксперименте, представляли себе, что волны света бегут по гипотетическому эфиру, который пронизывает все пространство, но никак не ощущается физически.

Здравый смысл подсказывает, что в нашем эксперименте эфир подобен неподвижному воздуху станции из прошлого примера, и свет достигнет задней стенки звездолета раньше, чем передней. И вот тут-то здравый смысл нас подведет! Неподвижный наблюдатель на планете увидит, что да, задняя лампочка загорится раньше, как и в случае со звуком. А вот движущийся наблюдатель увидит эти же лампочки одновременно, как если бы эфир внутри звездолета двигался вместе с ним.

Но эфир не может одновременно быть неподвижным и двигаться! В этом и состоит парадокс постоянства скорости света, который никак нельзя объяснить классическими уравнениями. Да и вообще нет никакого эфира, как показали последующие эксперименты и теории, а свет и другие электромагнитные волны распространяются по пространству сами по себе, в пустоте создавая волны электрического и магнитного полей.

В нашем эксперименте каждый наблюдатель видит свет так, будто источник света неподвижен относительно него. Для наблюдателя на планете свет распространяется по неподвижному «эфиру» космоса, а для наблюдателя в звездолете – по «эфиру», движущемуся вместе со звездолетом. Хотя здравый смысл подсказывает, что один и тот же свет не может распространяться по-разному.

Вот что означает слово «относительность» в названии теории Эйнштейна. Наблюдатель может описать события только относительно своего собственного состояния – движения или покоя. Другой наблюдатель, движущийся с другой скоростью, увидит те же события по-другому.

И опять современная физика на концептуальном уровне подобна даосской философии Пути и более общей эзотерической доктрине. У каждого свой жизненный путь, более того, каждый видит по-своему не только свой личный путь, но и весь окружающий мир, по которому этот путь пролегает. Нет абсолютной истины, по крайней мере, в рамках земного существования, но есть некий скрытый от человека единый Образ, который питает различные свои представления для разных людей.

Кстати, еще немного про звездолет. Я не написал о еще одной немаловажной подробности. Чтобы наблюдатели увидели, что свет достиг краев звездолета, они должны получить сигналы об этих событиях. А сигналы также распространяются не мгновенно, а со скоростью света. Вот и попробуйте теперь разобраться, кто что увидит.


Волна или частица?

Относительность наших представлений о мире не ограничивается лишь движением. Не только движение объекта зависит от наблюдателя, но сам объект наблюдения может оказаться совершенно разными вещами в зависимости от того, чего мы от него ждем. В современной физике эта особенность называется «корпускулярно-волновой дуализм».

Смысл этой концепции заключается в том, что элементарная частица проявляет себя либо как волна, либо как частица в зависимости от того, какой эксперимент над ней ставят. В экспериментах, где материя рассматривается как собрание отдельных частиц, и измеряются свойства частиц – положение, скорость, количество – частицы ведут себя как частицы – маленькие шарики, имеющие положение, массу и скорость. В других экспериментах, где та же самая материя рассматривается как волна, и измеряются ее волновые свойства – частота, амплитуда, интерференционная картина – та же самая материя ведет себя как волна. Такое странное положение вещей было обнаружено в ходе так называемого «двухщелевого эксперимента», в котором поток электронов пролетал через стенку с одной или двумя щелями.

Для начала вспомним, как ведет себя при прохождении через отверстие поток частиц, и как ведет себя волна. Если мы стреляем из пулемета по щели в стене, то часть пуль пролетает прямо через щель, часть попадает мимо щели и застревает в стенке, а небольшая часть попадает в щель неточно, ударяется о ее край и немного отклоняется от прямой линии. Если за стенкой с щелью стоит еще одна стенка – назовем ее «экран», – то основная часть пуль окажется на экране прямо напротив щели, и по мере удаления от середины количество отклонившихся пуль будет плавно уменьшаться. Если мы изобразим плотность пуль на графике, то он будет иметь вид колокола.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии

Кенозис, самоуничижение Христа через вочеловечение и добровольное приятие страданий – одна из ключевых концепций христианства. Дирк Уффельманн рассматривает как православные воплощения нормативной модели положительного отречения от себя, так и секулярные подражания им в русской культуре. Автор исследует различные источники – от литургии до повседневной практики – и показывает, что модель самоуничижения стала важной для самых разных областей русской церковной жизни, культуры и литературы. В первом из трех томов анализируется риторика кенотической христологии – парадокс призыва к подражанию Христу в его самоотречении, а также метафорические и метонимические репрезентации самоуничижения Христа.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дирк Уффельманн

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1
Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1

Книга П.А. Дружинина посвящена наиболее драматическим событиям истории гуманитарной науки ХХ века. 1940-е годы стали не просто годами несбывшихся надежд народа-победителя; они стали вторым дыханием сталинизма, годами идеологического удушья, временем абсолютного и окончательного подчинения общественных наук диктату тоталитаризма. Одной из самых знаменитых жертв стала школа науки о литературе филологического факультета Ленинградского университета. Механизмы, которые привели к этой трагедии, были неодинаковы по своей природе; и лишь по случайному стечению исторических обстоятельств деструктивные силы устремились именно против нее. На основании многочисленных, как опубликованных, так и ранее неизвестных источников автор показывает, как наступала сталинская идеология на советскую науку, выявляет политические и экономические составляющие и, не ограничиваясь филологией, дает большую картину воздействия тоталитаризма на гуманитарную мысль.

Петр Александрович Дружинин

История / Учебная и научная литература / Образование и наука