Игрушка для бизнесмена

— Ресницы сама накрасишь, — вручает мне тушь и зеркало.

— Ух ты… — бормочу, рассматривая свой песочный “смоки айс”, который изменил мое лицо до легкой неузнаваемости, но не настолько, чтобы кто-то всерьез мог меня не узнать. — Ты что, профи?

— Угу, — руки Ксюши быстро пакуют целый арсенал кистей в кожаный чехол. — Брала курсы еще в институте.

Встав с дивана, подхожу к зеркалу, чтобы увидеть себя целиком.

Вокруг моей головы обмотана коса, открывая шею и плечи.

Ксюша мастер на все руки.

Теперь мое любимое платье “Гуччи” подчеркнуто со всех возможных сторон, и только сейчас до меня доходит, как сиротливо оно смотрелось на мне раньше, когда… я надела его впервые.

Тряхнув головой, прогоняю эти видения.

— Так куда вы идете? — кричит из ванной Ксюша.

— Не знаю, — переворачиваю вибрирующий телефон, на котором входящий от Лёни.

Я так и не спросила у него, куда мы вообще идем, но мне в основном все равно.

Я так вымоталась за последние четыре дня, что ответила только на один из пяти его звонков, и попросила не звонить мне днем, потому что я работаю. Уже четыре дня работаю с десяти утра до девяти вечера без перерыва. Я сама вызвалась. Я должна Ксюше денег. И я хочу отдать ей хоть что-то за квартиру, в которой безжалостно ее тесню, но она, кажется, не против, а в ресторане, куда я попала с легкой руки ее тетки, очень хорошие чаевые. Там на стене фото разных “звездных” посетителей, включая Президента, правда я пока ни одной “звезды” там не видела. Кажется, этим фото лет десять, но эта реклама явно до сих пор работает.

Во всем этом затяжном дне сурка я уже сама не знаю, чего хочу от жизни. Все мои цели и желания сталкиваются в голове, разрывая ее на части, как и дребезжание телефон.

Скинув звонок, обуваю сапоги и набрасываю на плечи пальто.

Ксюша поднимает два пальца вверх, говоря:

— Еду не таскай. У нас полный холодильник.

Смеюсь, потому что мы с ней еще те поварихи. До меня она даже не слышала о том, что в макароны принято добавлять масло.

— Пришлю фотку, — обещаю, выходя за порог.

Лёня ждет у машины. На нем костюм и галстук. И, кажется, это лучшее из всего, что я когда-нибудь на нем видела, но в замешательство меня приводит гигантским букет роз у него в руках.

Даже в сумерках я вижу, что они красные, как кровь.

Он дарит цветы первый раз, но в букете их столько, что я округляю глаза, боясь брать его в руки, иначе свалюсь вместе с ним в лужу.

— Вот, — посмеивается Лёня, во все глаза пялясь на мое лицо. — Букетик. Э… Для самой красивой девушки.

Принимать от него подарки мне кошмарно неловко.

Я чувствую себя лицемерной дранью, потому что он по-прежнему зовет меня Миленой и потому что его подарки не вызывают во мне ничего, кроме желания вернуть их обратно. И это… уродливая ситуация, из которой я не знаю, как выпутаться!

— Вау… — машу рукой на букет. — Спасибо. Вот это да… положишь его назад? Я… мне кажется я его не удержу…

Его угловатое лицо улыбается. Наверное, он посчитал это крутым комплементом, а может у него просто настроение хорошее.

Засуетившись, сваливает букет на заднее сиденье и открывает для меня пассажирскую дверь.

— Очень крутое место, — мне даже не приходится спрашивать, он выливает на меня все и сразу, а я готовлюсь к очередной выводящей из себя поездке.

Машина с рывком трогается, и я вдыхаю поглубже.

— Пентхаус. М… девяносто второй этаж. Шеф весь этаж снял. Бабла впалил немеряно. У него друг. Новый клиент, — здесь он смеется, и великой тайной нашептывает мне иностранную фамилию, которая мне ни черта не говорит. — Ну это чувак, который площадку для шестой “Дуси” разрабатывал… игра такая… где он его только нашел, никто не знает…

— М-м-м… — тяну, подкрашивая в зеркале губы, пока мы стоим на светофоре.

— Легенда короче. Американец. Ну он тоже сегодня будет. Хочу с ним сфоткаться.

Уровень мероприятия доходит до меня постепенно.

По мере того, как мы продираемся по пробкам и Лёня перечисляет мне присутствующих, я понимаю, что еду не на “корпоратив”, черт возьми, а на какую-то тусовку с зашкаливающим уровнем премиальности.

Волнение накатывает бесконтрольно, и от него мне горько, потому что еще три месяца назад я бы загорелась от такой информации, как лампочка, а теперь, когда моя реальность в лепешку разбилась об асфальт, я чувствую, что в таком месте мне не место…

Нельзя восполнить пробелы в… своем несуществующем образовании фильмами и роликами в интернете.

Кажется тот, чье имя я не хочу произносить в своей голове, раскусил меня, как орешек, еще в нашу первую встречу…

И когда на горизонте вырастают очертания этих чертовых небоскребов, мне хочется вопить.

Почему это обязательно должно быть здесь?!

Эти небоскребы мои заклятые друзья, я люблю их и ненавижу одновременно, особенно потому, что вижу каждый день из окон электрички, когда еду в ресторан, который ничто иное, как мой билет в ту жизнь, от которой я так хотела убежать, и которую, судя по всему, собираюсь принять.

Глупость моего положение открывается сразу, как только открываются двери персонального лифта, в который мы попали, предъявив двум бритоголовым охранникам пригласительный.