Игрушка подводного Принца. Часть 2

— У меня нарисовалось важное дело, — тоном, не терпящим возражений. — Не думай, что у нас всё решено, — в очередной раз намекнул на разборки. — Как освобожусь, позвоню. Вместе до острова полетим. И только посмей сказать, что некогда!

Я проглотила откровенную угрозу и неприязнь мужа. Сбросила звонок, села в тачку, с чётким планом провести вечер максимально продуктивно, потому что чёрт его знает, когда Радмински отпустит меня в следующий раз. Да и усугублять конфликт не хотелось.

***

— Не понимаю, — пробормотала в искренне растрёпанных чувствах.

— Что именно? — безлико отозвался Тайфун.

— Твоей реакции в больнице…

— Так же как и я вашей, — сухо парировал Тай.

— Ты о чём? — в свою очередь опешила.

— О вашем желании спасти умирающих, при этом не сильно заботясь о более-менее здоровых. Поддерживать жизнь в заведомо калеченом теле, а не укреплять подходящее.

— Ты сейчас реально?

— Более чем! Они все — ломаный ген!

У меня на миг дар речи пропал.

— Что значит… — запнулась. В голове не укладывалось, как такое посмел сказать амфибия.

— Ген! У вас уже давно изменился ген, и чем больше его ломаете, тем слабее становитесь, а в моём мире слабый не выживает.

— Тогда почему же вы нас так боитесь? И тогда почему мы управляем большей частью планеты? А вы…

— Потому что мы молчим…

— И потому что вы не научились приспосабливаться к новым условиям жизни! — припечатала своей правдой. — А мы научились! Мы лечим больных и всячески, в меру своих возможностей, поддерживаем слабых, — подтверждая слова, быстро в поисковике вбила интересующий вопрос и протянула Таю:

— Смотри…

Он не досмотрел, как-то нервно отложил телефон на панель:

— Это не выход!

— Разве? — начинала заводиться от его упрямства. — Раньше голод, болезни и войны выкашивали огромную часть населения. После того, как были приняты меры… — сделала многозначительную паузу, — результат ты видишь! А ещё… — сглотнула, собираясь озвучить дикую мысль, которая не давала покоя ещё с острова: — У нас от бесплодия страдает большое количество людей, но мы не смирились с этим, не перешли на ритуалы и многоженство. Мы искали альтернативные пути оплодотворения. И нашли! — покивала убеждённо. — И не один. В том числе искусственное…

— Искусственное? — запнулся на слове амфибия, и на его лице отразилось откровенное негодование.

— И не только… — попыталась увести в другую сторону от страшного для амфибии слова.

— Это тупик! — не дал договорить мысль. — Спасать то, что делает вас слабыми и больными — не панацея. Это медленная и верная смерть!

— И это говорит существо, род которого на грани вымирания, как раз так-таки из-за упрямой веры чистоту гена! — выпалила контрмысль. — Вы можете сколько угодно упираться в генетику и хвалиться могуществом своего вида, но именно человек, а не вы, всячески ищет пути спасения.

— Ты очень к нам несправедлива!

— Неправда. Я за существование всех видов. Почему и говорю, почему бы вам не попробовать те виды, которые уже работают…

— Если у нас ещё и больные будут… Нет, — замотал головой. — Для нас это верная смерть!

— Нет, Тай, ты так говоришь, потому что… не понимаешь истинного чувства к живому существу, несущего частичку тебя! Пока не поймешь, что нельзя любить в одиночку! Любовь она… нести должна что-то бесценное, а когда появляется малыш… — я сглотнула непрошенные слёзы.

— Откуда тебе знать, если ты даже не хочешь зачать?

— Это не так! — ощерилась глупости. — Хочу, но всему своё время. И, да, знаю! Это… на химическом уровне… чувствовать боль и любовь других. А я видела… как родители смотрят на своих деток… больных… умирающих… Они не видят СЛОМАННЫЙ ген. Они видят самое прекрасное в мире существо. Их кровь! Их продолжение… Они ради него готовы на всё. И поверь, это не громкие слова!

Тай на меня покосился с таким странным видом, будто в нём уже боролись все его инстинкты, знания, убеждения… И я решила дожать:

— Это и есть настоящее, искреннее чувство! Любить несмотря ни на что! Любить вопреки и наперекор… ЛЮБИТЬ, а не плодить, потому что есть брачный ритуал. Спариваться, потому что настало время. Для нас дети — это счастье. Это радость. Что может быть прекрасней, чем рождением того, кто будет любить в ответ…

Мы несколько секунд помолчали. Я обессиленная от того, что высказала жуткие вещи амфибии. Он… чёрт его знает, какие мысли его одолевали, но выглядел Тай очень задумчивым.

— Увы, лозунг: «В здоровом теле, здоровый дух» — лишь громкие слова. Возможно идеал, которого добиться нереально, но так заманчиво. Вот только в моём мире уже давно и тело, и дух — по раздельности существуют.

Опять взяла телефон и бегло вбила очередную интересующую фразу: «Выдающиеся люди с телесными недугами».

— На, посмотри, — чуть ли не насилу впихнула амфибии.

И пока он смотрел обзор, краем глаза следила за реакцией Тая, а по окончанию закрепила мысль:

— Вот и скажи, понимая, что разум не зависит от здравости тела, посмел бы ты убить существо с изъяном или смертельно больное?

— Такими выдающимися рождаются редкие особи, — но голос амфибии уже звучал не так убеждённо, как в начале.