Игрушки для императоров 2. Иллюзия выбора

— Я расскажу тебе о нём, Серхио, — продолжила королева. — О моём Филиппе. А ты думай, сравнивай, мотай на ус. Он был принцем, представлял дальнюю боковую ветвь династии, сходившуюся с нашей только на Алисии Мануэлле, матери первой королевы. — Сеньора Катарина откинулась на спинку и улыбнулась, погружаясь в воспоминания. — Но принц крови — есть принц крови, часть семьи. Мы часто виделись, воспитывались вместе, он постоянно бывал во дворце. Дружили, играли друг с другом. Иногда дрались — а как же без этого? Нас было двое, равного происхождения, с кем нам было ещё играть? Но однажды тот глупый мальчик куда-то исчез, на несколько лет. Появился же совсем не мальчик, а статный юноша, офицер флота, только-только получивший лейтенантские погоны.

Я тут же влюбилась в него! — воскликнула королева. — Да в него и нельзя было не влюбиться. Он ответил мне взаимностью…

Вздох.

— …Это был короткий, но сумасшедший роман, дочь. Мы были на седьмом небе, но… Он снова исчез, а жизнь пошла своим чередом. У меня, инфанты и наследницы, своя, у него, офицера флота, своя. Боевой офицер, командир крыла, а затем эскадрильи истребителей. Помощник капитана, затем капитан боевого крейсера. Гроза пиратов, участник сражений во всех уголках Солнечной системы. Он не сидел в окопах, несмотря на происхождение, и заслужил любовь подчиненных, как и уважение командования. К моменту, когда я взошла на престол, он примерял контр-адмиральские звёзды. Мы неоднократно пересекались, у нас были бурные скоротечные связи, но на серьёзный шаг никто из нас так и не отважился. А потом стало поздно.

Снова тяжёлый вздох, полный обреченности, желания всё-всё исправить. Но с осознанием невозможности этого.

— Он, принц и адмирал, за которым стоял флот, и которого уважала знать. Он был рядом и поддержал, когда мне было трудно. Но весил он при этом гораздо больше, чем ничего не сделавшая для уважения других королева, и мне это аукнулось. Я правила повозкой под названием «государство», но не могла свернуть с колеи, проложенной Филиппом Веласкесом. Он взял на себя труд решать те самые Очень Важные Вопросы, и решал их, а я сидела на троне и кусала локти от досады.

— О, нет, я всё ещё любила его! — подняла руку она, останавливая готовый сорваться вопрос дочери. — И он частенько ночевал в моей спальне. Я выходила замуж, разводилась, у него была своя жизнь за пределами дворца, но мы всё равно были вместе. И одновременно врозь. Странная любовь. И всё бы так шло и дальше: он не стал бы смещать с трона любимую женщину, я бы сидела и не дёргалась, но однажды появилась возможность от него избавиться.

— Марсианский конфликт? — догадался Сергей.

Королева кивнула.

— Да. Марсианская война. Мы проигрывали её, нахрапом сунувшись в чужую войну, и получили по рукам. Малочисленные слабо вооруженные, но гордые марсиане поставили нас перед сложным выбором: либо мы уберёмся с планеты сами, трусливо поджав хвосты, либо они вышибут нас оттуда силой. Я понимала, позор неизбежен, и решила подставить под удар Филиппа, обвинив затем во всём его.

— Но как же любовь, мама! — негодующе воскликнула Лея. Сергей про себя мило улыбнулся, наивная Сказочница!

— Он имел права на престол, дочь. Это всю жизнь стояло между нами, отравляя нас. — Её величество покачала головой. — Я боялась его, он знал это, и не доверял мне. Потому у нас в итоге так ничего и не получилось. Кстати, девочка моя, — тут же перевела она тему разговора, — мне жаль, но тебе придётся решать марсианский вопрос. Доделать то, на что не хватило сил у нас с отцом. Марс должен быть нашим, только так мы избежим катастрофы. Или отсрочим неизбежное — зависит от вас. Она давала тебе читать прогноз Доминика? — королева перевела на него суровый взгляд.

Сергей кивнул. Да, давала. Он относился к этому прогнозу с долей скепсиса, но написаны там были мудрые вещи, которые не стоит отметать с порога.

— Конечно, то была захватническая война, до мозга костей империалистическая, — вновь усмехнулась королева. — Тогда никто не думал о подобных вещах, кроме Доминика. В тот момент Филипп спас стану от позора, свёл проигранную войну к взаимовыгодной ничьей, к пату. Мы ушли с планеты, но каждый остался при своих. Нам даже удалось удержать за собой Олимпию, (4) и это поистине чудо!

Пауза.

— …Еще больше укрепившее его авторитет, — понизила она голос, — с которым он, герой войны, победитель неуловимых марсианских guerrillas, вернулся назад, на Венеру.

— И вы допустили ошибку, — продолжил Сергей. — Попытались отправить его на заслуженный отдых, отстранив от командования и сместив со всех должностей, не дождавшись удобного момента. Поторопились.

— Если бы я не поторопилась, от меня вообще бы ничего не осталось! — вскричала королева, сверкнув глазами, но тут же погасла. — Хотя ты прав, да, я поторопилась.

Повисло гнетущее молчание.

— И чем всё кончилось? — подала голосок Лея.

— Меня предали. Он узнал всё раньше, чем я начала действовать. После чего верные ему войска осадили Золотой дворец.