Игры чародеев

Вместе с жаром от выпивки, по телу начало раскатываться облегчение. Мышцы расслабились, а чувство злобы и раздражения немного затуманились. Вместо ярости в его сердце начало приходить смирение – безразличное принятие грядущего исхода.

Неужели Максим с самого начала не понимал, что весь его путь окажется дорогой в один конец? Или просто не хотел сам себе в этом признаваться? Разве можно было оставаться таким наивным глупцом?

– Ну вот и всё, – глядя в одну точку, безразлично сказал Максим. – Вот и всё.

******

Ольга сидела на лавочке, под тенью огромного дуба и задумчиво курила.

Я приближался тихо, но интуицией она всё же почувствовала мои беззвучные шаги и обернулась. На её бледном лице не было удивления. Может быть, Ольга ждала этой встречи?

Увидев меня, она не проронила ни слова – только снова перевела взгляд на ровную водную гладь чистого пруда, раскинувшегося напротив.

– Правду говорят – ты стал повелителем джинна? – после длительного молчания, спросила Ольга.

Я кивнул.

– Наверное, это к лучшему, – сказала она.

В воздухе снова повисла долгая пауза.

Похоже, нам особо нечего было друг другу сказать.

– Ты ведь знаешь, почему я предала тебя и Максима?

Ольга называла вещи своими именами. Она не юлила и не пыталась оправдывать сделанный выбор. И снова я лишь кивнул в ответ.

– Я не сожалею, – все с той же искренней жесткостью добавила Ольга.

Она повернула голову и посмотрела на меня.

– Я рада, что ты жив. Честно.

Ольга говорила правду. Только какой прок от правды был теперь?

Поражение вонтов обернулось для Ольги крахом её надежд. Вместе со смертью Милоша как дым улетучился и последний для неё шанс вернуть дочь. Пройдя длинный путь, Ольга, в конечном счете, снова вышла к началу – она опять оказалась в одиночестве среди огромного и враждебного мира.

Ещё недавно, сидя в заброшенном доме рядом с телом Максима, я хотел отомстить, отплатить Ольге за предательство, за гибель друга, за непрерывную ложь, которой девушка окутала нас. Но теперь, зная правду, имел ли я право на месть? Да и разве способно было хоть что-то на свете причинить Ольге ещё большие страдания, нежели те, что уже грызли её душу?

Никаких новых, более страшных мучений, на её долю выпасть уже не могло. А смерть стала бы лишь избавлением.

Теперь я понимал предательство Ольги. Не оправдывал, конечно, – но всё же принимал сделанный выбор и осознавал её правду. И не мне было судить эти поступки.

Всё так же молча я поднялся с лавочки и, оставляя Ольгу позади, направился к выходу из парка. Проходя мимо небольшой деревянной пристани для прогулочных лодок, разбитой у берега озера, я поймал вопросительный взгляд Ани: она стояла на деревянном настиле, а рядом с ней беззаботно носилась и швыряла крошки хлеба подплывавшим уткам невысокая голубоглазая девочка.

– Соня, пойдем, – увидев мой легкий кивок, Аня нежно взяла девочку за руку и, аккуратно спустившись по деревянному помосту с пристани на твердую землю, повела её навстречу ни о чем не подозревавшей матери.

Хватит этого лютого безумия, в котором мы жили всё последнее время. Хватит злобы и ненависти. Ольга уже достаточно натерпелась и сполна заслужила право воссоединиться со своей дочерью. Думаю, даже Максим наверняка одобрил бы такое решение.

Должно же у этой истории быть хоть какое-то счастливое окончание.

Не так ли?