Игры корифеев

Кроль стал душить Кэт. В её глазах понеслись огни, а потом потемнело. Кэт отпустили. В глазах опять понеслись огни, и мир принял сумасшедшие очертания. Страшный низкий гул плавно перешёл в высокий вибрирующий звон. Кэт повернулась и, став на четвереньки, закашлялась, кровь шла горлом и не останавливалась, в висках появилась боль. Кроль, схватив её за волосы, запрокинул голову.

— Адрес? Или тебя ещё и лицом об асфальт? Я тебя уже не оставлю, ты это знаешь сама. Адрес?

Кэт, уже не слыша из–за звона его слов, видела его взгляд, и состояние страха сжало её, стало нечем дышать. Она назвала адрес, и Кроль резко оттолкнул Кэт. Она упала, ударилась, продолжая кашлять. Она слышала громкий голос Кроля, но уже не понимала, что он говорит. Машины уехали, обдав её облаком гари. Темнота и тишина окружили её. К горлу подступил давящий ком, в голове всё закружилось и со звоном потянуло её вниз. Кэт потеряла сознание.

Ольга 2.11.94 года 14.00

Она спряталась. Дождь лил пятые сутки. Весь город вымер. И без того блеклые вечера стали совсем чёрными. Такой же сумрак поселился у неё в душе. Маленький ребёнок 17 лет, — она осталась совсем одна в этом, почти чужом городе. И вот уже больше года единственным гостем у неё был брат, появляющийся стабильно раз в неделю, по понедельникам. Он привозил те малые новости из Города. Кто, где, когда, за что. Он сумел изолировать её от всего, как ему казалось злого и жестокого, происходящего вокруг неё. Но он ошибался, она давно уже поняла, чем всё закончится. Страха не было. Выхода — тоже.

Вначале было очень тяжело — просыпаться и засыпать одной. Первую неделю, когда она оставалась впервые одна в чужой квартире в чужом городе — её бил мандраж. Лихорадка наступала вечером, с нею она ложилась спать. Потом вставала посреди ночи, часа в два–три, пила кофе и уже в нормальном состоянии засыпала до утра.

А потом она привыкла к одиночеству. Оно стало своеобразной платой за жизнь. На праздники — дни рождения, её даже забирали в Город. Она отдалилась от всех, и одной ей стало даже легче, чем с людьми. Она невольно стала ловить себя на мысли, что ждёт отъезда Олега, когда он приезжал к ней, привозя огромные пакеты с едой.

Дождь в ноябре имеет тенденцию не прекращаться, плавно переходя в зиму. Если не смотреть на часы, то весь день стал сплошной ночью. Она звонила в Мариуполь, но там никто не отвечал, хотя по идее всегда дома кто–то должен быть. Когда в положенный день Олег не приехал, она забеспокоилась. Но когда позвонили в дверь, — невольно обрадовалась, наверно, просто задержался.

Когда распахнула дверь квартиры, на площадке стоял незнакомый человек. Чёрные джинсы и чёрная куртка. Взгляд был однозначен. Ольга потеряла несколько секунд и не успела захлопнуть дверь, он втолкнул её в коридор и прижал к стене.

— Не рыпайся и будешь жить. Я так думаю, Алекс тебе обо мне всё рассказал, — он сильно сжал её горло, — я ему тут пару лет назад кое–что обещал, а обещания надо выполнять. Так что поехали.

Она уже начала понимать, что происходит. Пыталась сопротивляться, но тщетно. Кроль крепко держал её за руки, прижав спиной к себе, а один из ещё двоих, пришедших с ним, сделал ей укол. Её отпустили, и она осела на пол, опираясь и соскальзывая по стене. Ноги подкашивались. Люди рыскали по всей квартире, переворачивая всё вверх дном.

Потом двое подхватили её под руки и потащили, практически понесли вниз. Кто–то шёл навстречу, и один из державших её произнёс:

— Девушке плохо, надо к врачу срочно…

И ещё что–то, но она уже не поняла. Ноги не слушались, голова кружилась. Во всём теле была слабость. Перед глазами расходились тёмные круги. Последнее, что она помнила, это то, как её затолкнули в машину. А потом исчезли сначала все краски, а потом все звуки.

Она не помнила, как её вынесли из машины на руках, и слова Кроля, когда он открывал дверь квартиры несшему её человеку:

— Осталось ещё двое.

Кэт 2.11.94 года 10.05

Она стояла перед дверью и машинально искала ключи в карманах. Их не было. Деньги, за часть которых она добралась домой на такси, были, шейный платок весь в крови… ключей не было. Кэт сделала привычный жест, сжав пальцами переносицу, но легче от этого на этот раз не стало. Она не помнила: забрали у неё ключи, или она их просто потеряла. Когда Олег на двойной звонок открыл дверь и увидел Кэт, он испугался. Куртка прошедшей мимо него, и оттолкнувшей его Кэт, была вся в крови.

— Где Макс?

Он молча зашла, не закрывая дверь, не разуваясь, прошла в зал, в одежде рухнула в кресло, откинулась. Олег закрыл двери, вернулся к сестре и замер в дверном проёме. Впервые ему стало по настоящему страшно.

— Олег, я… они знают, где Оля. Макса убили.

Олег провёл руками по лицу, словно стирая с него грязь, а потом впился пятернёй в волосы.

— Откуда они знают адрес? — он подошёл и сел перед ней на корточки. В голосе его появились страшные глухие ноты.

Глядя в его глаза, полные отчаяния и злобы, она расхохоталась, не в силах больше держать в себе весь страх, который уже душил её.