Игры миллионеров или Однажды в Америке

– Нет, я ему позвоню! – Я достала телефон и набрала номер. Прослушала сообщение, что абонент в данный момент ответить не может, и убрала телефон.

– Что случилось? – Джо был само сочувствие.

– Это все ты! Он увидел меня с тобой и не подошел! Потому и отключил телефон, что ему было неловко!

– Тогда он – идиот! – Джо вдруг вздохнул, по-хозяйски обнял меня за плечи и, притянув к себе, повел прочь по коридору.

– Что ты делаешь? – Я затрепыхалась в его объятиях. – А если он и сейчас это видит?

– Знаешь, мне все равно. И сейчас я хочу спасти потерянный вечер! – Заявил он, утаскивая меня к выходу из пещеры полной подводных чудес.

Подумав, я бросила затею вырваться из его дружеских, а вернее «каменных» объятий.

«Интересно, какой же все-таки Мэтт? Если он хотя бы на половину, такой же обаятельный и мужественный как Джо, тогда у меня есть все шансы влюбиться». – Я невольно улыбнулась своим мыслям.

Когда мы оказались на улице, Джо снова заговорил.

– Кстати, ты знаешь, что площадь всего этого аквариума около двух тысяч метров? А название он получил в честь Хуана Кабрилло – португальского исследователя, который первым добрался до побережья Калифорнии?

– Не знаю. – Не удержавшись, я посмотрела на него. А что, если его снова поцеловать? Как ни стыдно признаваться, но поцелуй с ним оказался самым лучшим, за всю мою небогатую практику.

Он явно почувствовал мой взгляд, но не посмотрел на меня, лишь улыбнулся уголками губ и убрал руку с моих плеч, только для того, чтобы взять за руку.

К машине мы не пошли. Джо повел меня тропинкой, уходившей вверх. Спустя какое-то время, мы вышли на скалистый обрыв. Где-то внизу, под нами, о скалу с силой разбивались волны, а ветер приносил пыль соленых брызг. Над головой застыли яркие звезды.

– Красота! – Не выдержала я, разглядывая бесконечное звездное небо.

– Видишь? Во-он там. – Джо снова положил мне руку на плечо, и развернул, направляя внимание к небольшой группе ярких звезд. – Это созвездие Южного креста. А те две ярких звезды по бокам называются Акрукс и Мимоза. По ним древние мореплаватели находили путь. – Он вдруг усмехнулся и тихо, задумчиво заговорил. – Я помню, как-то украл у брата лодку, взял пиво, хот-доги и пригласил поплавать самую красивую, нежную, верную… как мне тогда казалось, девушку. Хотя, она так и осталась, красивой и нежной. Ведь наши воспоминания – это своеобразная машина времени, Долориан нашей жизни. Я в любую секунду могу вернуться на тридцать лет назад и снова увидеть тот день и тех людей…

Он замолчал, отстранился и подошел к самому обрыву. Встал на опасный каменный уступ так, что носки его лакированных туфель практически повисли над пустотой.

Я похолодела от ужаса. А если он решил покончить жизнь самоубийством? Может эта книга его предсмертное «фу» этому миру? А меня заметут, как свидетеля, если не хуже!

Немея от ужаса, я подошла к нему и осторожно обняла, для верности сцепив руки. Совершить самоубийство – это одно, но утащить за собой меня… Не каждый может забрать чужую жизнь.

– Ничего, если я тут с тобой постою? – Я даже постаралась, чтобы голос звучал обыденно. – А то мне оттуда не слышно… И что там дальше, с машиной времени?

– Дальше? – Мне показалось, что он вздохнул. – Я не могу попасть в те хорошие воспоминания, потому что плохие сильнее. Когда я женился на Софии, я думал что эта семья, этот брак – он навсегда! Но она ушла. Обвинила меня в невнимательности, в отсутствии семьи и каких-либо отношений между нами, в том, что я женат на работе и миллионах поклонниц… Потом я узнал, что она встречалась с моим братом. Я конечно же отдал ей приличный куш заработанных мною на тот момент денег. Дал образование нашим детям…. Я до сих пор с ними в хороших отношениях. Два моих старших сына советуются со мной в вопросах бизнеса, женщин. Дочь… тоже хорошо устроена. Я всегда был хорошим отцом моим детям и если в чем-то моя вина, так это в том, что я слишком старался обеспечить моей семье безоблачную жизнь.

Он снова помолчал и шагнул назад, заставив меня разжать руки и отступить. Обернулся.

– Я рассказываю это для того, чтобы ты поняла смысл книги, над которой работаешь. Мне нужна моя детальная прорисовка. Всех падений и взлетов.

– Хорошо. В принципе в книге и так все предельно честно и ярко прорисовано. Мне даже показалось, когда я переводила, что эту книгу написал кто-то другой. – Я пыталась честно смотреть в его глаза, но взгляд непроизвольно опускался на губы. – Не ты.

– Подозреваешь меня в раздвоении личности? Джекил и Хайд? – Он усмехнулся. – А ты не так уж и не права. Я сам чувствую, как во мне уживаются двое: хваткий бизнесмен и творческая ранимая личность.

– Ты шутишь? – Я снова заглянула ему в глаза. В сгустившихся сумерках я увидела только их блеск. – Тогда в каждом человеке кто-то уживается. Во мне, например, живет та, кто почему-то, до дрожи тебя боится и хочет сбежать, и та… кто хочет снова повторить сегодняшний эксперимент.