Игры наследников

Мы нырнули в шкаф, стоящий в холле. На этот раз я обвела внимательным взглядом панели на стене, при помощи которых можно было открыть и закрыть дверь. Пока мы с Джеймсоном пробирались сквозь толщу шуб к задней стенке шкафа, я надеялась, что мои глаза быстро привыкнут к темноте и я увижу, что Джеймсон предпримет дальше.

Он коснулся какого-то механизма. Или потянул? Как он выглядел – я так и не разобрала. А следом послышался лязг шестеренок, и черная стена шкафа отъехала в сторону. И если внутри, среди шуб, было довольно темно, то за пределами шкафа открылась и вовсе непроглядная тьма.

– Ступай за мной, Таинственная Незнакомка. И осторожнее – не ударься головой.

Джеймсон освещал себе дорогу фонариком телефона. Меня не оставляло чувство, что это все ради меня. В конце концов, он знает все изгибы и повороты этих тайных коридоров. Пять минут мы шли в полной тишине, а потом он остановился и заглянул в отверстие, напоминавшее глазок.

– Все чисто, – сообщил Джеймсон, не уточнив от чего. – Ты мне доверяешь?

Я стояла посреди тайного хода, освещенного фонариком телефона, до того близко к Джеймсону, что отчетливо ощущала исходившее от него тепло.

– Нет, конечно.

– Прекрасно. – Он взял меня за руку и притянул к себе. – Держись за меня.

Я обхватила его руками, и пол под нами пришел в движение. Стена перед глазами повернулась, и мы – вместе с ней, а меня прижало к Джеймсону. Джеймсону Винчестеру Хоторну. Когда все наконец замерло, я отпрянула от него.

Мы попали сюда по конкретной причине, и она не имела ровным счетом ничего общего с объятиями у стены.

До твоего появления у них все было не слава богу, да так и останется, когда ты уйдешь. Это напоминание эхом пронеслось у меня в голове, когда мы вышли в длинный коридор. Стены тут были украшены позолотой, а пол укрывал мягкий красный ковер. Джеймсон направился к двери в самом конце коридора. Поднял руку, чтобы постучать.

Но я его остановила.

– Это все можно сделать и без меня, – проговорила я. – Да и завещание посмотреть ты мог сам. Алисе велено было показать его тебе, если попросишь.

– Ты мне все же нужна, – сказал Джеймсон. Судя по его взгляду, по изгибу губ, он четко понимал, что делает. – Пока точно не знаю зачем, но это так.

В памяти зазвучало предостережение Нэша.

– Я – нож, – сглотнув, проговорила я. – Рыболовный крючок или стеклянная балерина, не суть.

Джеймсон почти удивился, услышав эти слова.

– Так ты говорила с кем-то из моих братьев? – переспросил он. – Вряд ли с Грэйсоном. – Он заглянул мне в глаза. – С Ксандром? – предположил Джеймсон, опустил взгляд на губы и снова его поднял. – С Нэшем, – уверенно заключил он.

– И что, он ошибся? – спросила я, вспомнив о ежегодной встрече внуков с Тобиасом Хоторном в дни рождения. О том, что от них вечно требовались достижения. Вечно требовались победы. – Разве я для тебя не просто инструмент, который лучше держать под рукой, пока не станет понятно, чем именно я могу тебе помочь решить эту загадку?

– Ты и есть загадка, Таинственная Незнакомка, – заверил меня Джеймсон. – Ты вправе сдаться, решив, что тебе проще жить в неведении – или можешь отыскать ответы, но вместе со мной.

То ли озадачивает меня, то ли завлекает. Я твердо сказала себе, что решаюсь на это, потому что мне и впрямь нужна правда – а вовсе не из-за него самого.

– Ну что ж, давай отыщем ответы, – проговорила я.

Джеймсон постучал, и дверь распахнулась внутрь.

– Мам? – позвал он, а потом, спохватившись, исправился: – Скай?

– Я тут, солнышко, – звонко и мелодично, точно колокольчик, ответила она.

Вскоре выяснилось, что «тут» означало в ванной комнате, смежной со спальней.

– Есть у тебя минутка? – уточнил Джеймсон, остановившись у двойных дверей, ведущих внутрь.

– Тысячи! Миллионы! – ответила Скай, явно очень довольная этим красноречивым ответом. – Входи.

Но Джеймсон задержался у порога.

– А ты в приличном виде?

– Смею надеяться, что так, – парировала его матушка. – По меньшей мере в половине случаев.

Джеймсон толкнул дверь в ванную, и передо мной показалась самая просторная ванна, что я только видела в жизни, стоявшая на небольшом возвышении. Я стала пристально рассматривать ее ножки в форме когтистых лап и щедро покрытые позолотой, как и украшения на стенах в коридоре – лишь бы не смотреть на женщину, нежащуюся в воде.

– Ты же сказала, что ты в приличном виде, – заметил Джеймсон. Впрочем, в его голосе не было и нотки удивления.

– Меня пена скрывает, – беспечно ответила Скай. – Куда уж приличнее! А теперь давай, выкладывай матушке, зачем пришел.

Джеймсон покосился на меня. В его взгляде отчетливо читалось: «И ты еще спрашиваешь, зачем было напиваться».

– Я, пожалуй, снаружи подожду, – сказала я и повернулась к выходу, опасаясь, как бы в глаза не бросилось что-нибудь, кроме пузырьков.