Игры немертвых

Айви рванула вперед, подхватив Нину и прижав ее к себе, начала покачивать. Нежно переложив ее голову к себе на плечо, она что-то зашептала ей. Нина напряглась, а потом громко и навзрыд зарыдала.

— Он просто возник! — выдавила она, и сквозь всхлипы ее речь было трудно разобрать. — Айви, он захватил меня, пока я спала. Я даже ничего не поняла. Я не могу так жить дальше! Я хочу, чтобы все это прекратилось!

Я выдохнула, и трясущейся рукой выдернула нож из стены и кинула его в раковину.

— Ты никому не навредила, — мягко произнесла Айви, нежно обнимая ее. — Все в порядке.

— Он хотел, чтобы я убила тебя!

Из ее карих глаз текли слезы, и Айви взяв в ладони ее лицо, улыбнулась ей.

— Но ты ничего мне не сделала. Посмотри на меня. Посмотри! — Всхлипы Нины стали тише, и она, смаргивая слезы, осмотрела Айви. — Все в порядке, — сказала Айви твердо, хотя и на ее щеках поблескивали слезы. — Я так горжусь тобой.

Все закончилось, но Нина продолжала плакать, и я пошла, налить ей стакан воды.

— Да уж, повеселились мы, — сказала я, наблюдая за текущей из крана водой, а затем заметила в дверном проходе Элласбет. В ней виделась непривычная неуверенность, пока она оглядывала комнату, примечая опрокинутые стулья, нож в раковине и двух женщин плачущих на полу — одна от облегчения, другая, чувствуя сильнейшую любовь. Может лишь теперь она все поняла. Может, теперь она будет знать, что Айви пытается помочь сильной и умной молодой женщине вырваться из замкнутого круга. А если и не поняла, то хрен с ней.

— Я просила не будить ее, — сказала я, закрывая кран и заметив, что пальцы у меня все еще дрожат. Я подала стакан Нине.

Айви медленно поднялась, и протянула руку, чтобы помочь Нине встать.

— Она не виновата, — сказала Айви. Нина кивнула мне в благодарность и, взяв стакан, жадно выпила воду.

— Дженкс, лети, открой входную дверь, — сказала я, распахивая окно. — Нужно проветрить церковь.

— Понял, — сказал он, и вылетел из кухни, направляясь к сложному механизму из различных шкивов и блоков, собранному Айви, чтобы он сам мог открывать тяжелую, дубовую входную дверь.

Элласбет все еще мялась в дверном проеме, наконец полностью поняв происходящее.

— Простите меня.

Лицо Айви не выражало никаких эмоций.

— Ты не виновата. Он напал на Нину во сне.

— И все же, извините меня. Я не знала.

Кажется, я впервые слышала от Элласбет искреннее извинение, и думаю, она даже начала мне нравится. Прислонившись к стойке, я глубоко выдохнула.

— Нина, ты отлично справилась. В следующий раз будет не так трудно. Обещаю.

Нина выдавила улыбку.

— Спасибо.

У Айви в глазах все еще стояли слезы, пока она помогала Нине присесть за стол. Слезы и любовь к нам обоим. Любовь ко мне была в прошлом, а к Нине в настоящем. И каким-то чудесным образом мы все вчетвером медленно подобрали нити наших жизней и начали неловко переплетать их вместе, и больше не было больно.

Глава 8

Рей сидела у меня на коленях, жадно глядя на книгу, которую принесла Люси из соседней комнаты. У нас был небольшой контейнер с игрушками, на случай если Трент решит привести девочек в церковь. Даже шумящие вокруг дети Дженкса не могли отвлечь малышку от книжки с яркими картинками. Но она не потянулась за ней, даже когда Люси, подбежав ко мне, радостно ухватилась за мои коленки, требуя обратить на нее внимание.

— Саша! — радостно произнесла малышка, сунув мне в руки книжку и выбежав из кухни.

— Так зовут ее пони в особняки Вьютонов, — пояснил Квен, и я подхватила книгу, не дав ей упасть на пол. Только сейчас Рей осмелилась потянуться к ней, и я пересадила девочку так, чтобы она могла сама держать книгу и переворачивать страницы. Думаю, Рей не тянулась за книгой раньше не потому, что боялась сестренки, а просто, потому что знала, что если проявит при ней интерес, Люси ее не отдаст.

— Я не знала, что Вьютоны тоже держат лошадей, — сказала я, и заметила, что Квен перевел взгляд с дочери на коридор. Трент с Элласбет находились в дальней гостиной. Думаю, им давно следовало поговорить лицом к лицу.

— Я предложил купить пони, — ответил Квен, плавно пройдя вглубь кухни. Несмотря на высокий рост, его часто не замечали, если он не хотел быть замеченным. У него, как и у Рей, были темные волосы, что очень редко встречалось среди эльфов. Возможно, это отголосок их прежней, ныне не распространенной традиции скрещиваться с людьми, но я в этом сомневалась. Квен был одним из самых натуральных эльфов, каких я знала, если можно так сказать. Он был умен, сведущ в эльфийской магии и невероятно грациозен.

— Я не хотел, чтобы навыки верховой езды у девочек ослабли из-за того, что им приходится жить не дома, — добавил он, сцепив руки за спиной и стоически ожидая, когда Элласбет закончит выдавать ценные указания, чтобы, будем надеяться, мужчина смог отвезти ее обратно в аэропорт.

Я улыбнулась, когда Люси вбежала в кухню. Ее белокурые волосики, казалось, парили вокруг головы.