Игры Немезиды

— За неделю до эфира и без необоснованных умалчиваний, — ответила она и указала пальцем на Фреда. — Я полагаюсь в этом на тебя.

Фред взглянул на Холдена, его улыбка была слабой и невесёлой.

— Ну, теперь у меня есть два человека, про которых с уверенностью можно сказать, что они не работают на противника.

Единственное, чего не знал Холден... Нет, не так. Единственное, что знал Холден, но не одобрял, это количество кораблей, движущихся сквозь кольца к обширной россыпи новых планет. По записям Моники было отслежено почти пятьсот кораблей, совершивших перелёт. Многие, которые были даже меньше "Росинанта", путешествовали группами, чтобы заявить права на новые, неизвестные миры, или же чтобы присоединиться к недавно освоенным местам под названием Париж, Новый Марс или Фирдаус. Другие судна были больше — настоящие колониальные корабли, загруженные теми же видами припасов, что и поколения назад, когда человечество осваивало Луну, Марс и спутники Юпитера.

Первым пропавшим был "Сигюн". Это был переделаный водовоз, немного новее, чем "Кентербери". Затем "Горный Ритм", крошечный шахтёрский корабль, практически выпотрошенный, чтобы поставить туда двигатель Эпштейна, в три раза превышающий мощность самого корабля. "Рабиа Балхи", лучшие кадры перелёта которого Моника ему показала, но он не был первым или последним пропавшим. Как только он прошёл, Холден отметил типы и особенности пропавших кораблей, чтобы отправить информацию Алексу. "Пау Кант" мог быть любым из них.

Была и другая закономерность исчезновения. Корабли пропадали во время высокого трафика, когда внимание станции Медина было рассредоточено между пятью или шестью разными кораблями. В последствии, что было интересно, кольцо, через которое проходил пропавший корабль, показывало не радиационный всплеск, а разрыв — момент резкого изменения фоновых уровней. Ничего похожего при других переходах не было. Моника интерпретировала это как доказательство загадочной и зловещей работы инопланетной технологии. После проделанной работы, Холдену это больше напоминало глюк, оставшийся после подделки данных. Как, например, подмена ящика, в котором похитили Монику, или исчезновение в мужском туалете, кто-то должен был спрятать "пропавшие" корабли, вернувшиеся через кольцо. Если был подобный глюк в данных с датчиков кольца, ведущего в Солнечную систему...

— Холден?

Офис службы безопасности вокруг него был пуст. Фред очистил его для "личного использования", что означало для использования в качестве центра частного расследования того, насколько сильно он был скомпрометирован. Сотрудники службы безопасности, мимо которых проходил Холден, казалось, были растерянны из-за того, что их вывели из офисов, но никто не высказал никаких возражений. Или, по крайней мере, Холден такого не слышал.

Фред стоял под аркой маленького зала, ведущего в комнаты для допросов. Он был в гражданской одежде строгого стиля. Россыпь белой щетины усеяла подбородок и щеки, а глаза были кроваво-жёлтыми. Осанка была прямой, а манера поведения довольно жёсткой.

— Что-нибудь узнал? — спросил Холден.

— Я переговорил со своим старым товарищем. Промедления в таких делах всегда воспринимаются болезненно, но... теперь я лучше понимаю, куда смотреть. По крайней мере, для начала.

— Ты можешь ему доверять?

Фред устало улыбнулся.

— Если даже Андерсон Доуз против меня, все мои дела пойдут прахом.

— Хорошо, — сказал Холден. — Итак, с чего мы начнём?

— Если позволишь отнять у тебя несколько минут, — сказал Фред, кивая в сторону комнаты для допросов.

— Ты хочешь допросить меня?

— Скорее использовать в качестве реквизита в небольшом представлении, которое я затеял.

— Серьёзно?

— Если сработает, это сэкономит нам время.

Холден встал.

— А если нет?

— Тогда не сэкономит.

— Годится.

Комната для допросов была голая, холодная и недружелюбная. Стальной стол, прикрученный болтами к полу, отделял одинокий табурет от трёх мягких гелевых кресел. В одном уже сидела Моника. Порез на её лице выглядел намного лучше — всего лишь длинный красный рубец. Без макияжа она выглядела жёстче. Старше. Это её вполне устраивало. Фред указал Холдену на сиденье с другой стороны, а сам сел посередине.

— Просто сохраняй серьезный вид, а говорить предоставь мне, — сказал он.

Холден поймал взгляд Моники и приподнял брови. "Что тут такое?" Она слегка улыбнулась. "Думаю, сейчас узнаем".

Дверь открылась, и вошла Драммер. За ней вошёл Сакаи. Взгляд главного инженера прыгал от Холдена к Монике и обратно. Драммер указала ему на стул.

— Спасибо, — сказал Фред. Драммер кивнула и громкими шагами вышла из комнаты. Возможно, она злилась из-за того, что ей не позволили присутствовать на заседаниях. А может по другой причине. Холдену доводилось видеть, как нечто подобное может достаточно быстро перерасти в хроническую паранойю.

Фред вздохнул. Когда он заговорил, голос был мягким и теплым, как фланель.

— Итак. Думаю, ты знаешь, в чём дело.

Сакаи открыл рот, потом закрыл. И это было похоже на то, что маска сползла с его лица. Теперь это образ абсолютной, испепеляющей ненависти.