Игры Немезиды

— Три моих кузины умерли, поскольку земные корпорации не захотели продавать хорошие антираковые препараты астерам. Дали им дерьмо, оставшееся от производств на Ганимеде. Только вот чан с мясом не похож на людей, так? Точно так же не работает, но кому какое дело? У Тио Беннетта забрали его корабль, потому что он просрочил разрешение. Он не был даже в долбаном земном доке, но он не заплатил, так что они взяли его, оттащили на Цереру и продали его оборудование. И с чего? Они защищали нас от пиратов? Они защищали нас от третьесортных производителей, которые продавали устаревшие костюмы как новые? Им было дело, если в нас стреляли? Если нас убивали?

— Я знаю, им нет дела.

— Не было, Костяшка, не было. Потому что прошлое теперь прошло. Сегодня, — сказал Цин, тыкая в воздух пальцем. — Ты летала на их стороне много лет и может хватит. Тогда, раньше, держа Филипито вдали, может, мы все делали неправильно, а? Но я начинаю думать, что деля койку с койо с Земли так долго, ты забыла, кто ты такая. Начинаю думать, что, может, они тебе нравятся?

"Нет, — хотела сказать она. — Нет, никогда не забывала". Но даже если бы она подобрала слова, она не была уверена, что они будут правдой. Была когда-то девушка с её именем, которая принадлежала всему этому. Которая чувствовала тот гнев, что она видела в Цине и Филипе. Было время, когда она могла радоваться гибели Земли. Но Джим был с Земли. И Амос. Алекс с Марса, что с точки зрения Пояса было, в общем, одно и то же. А кем была она? Их комнатным астером? Тем, кто к ним не принадлежал? Она так не думала. Так что она была чем-то ещё.

И вообще, как хорошо они знали её, если честно? Она столького не рассказала. Она не знала, что могло бы измениться, если бы она это сделала.

Цин смотрел на нее сердито: жесткий взгляд, стиснутые челюсти. Она попыталась отступить за занавес своих волос, но этого было недостаточно. Не здесь. Не сейчас. Она должна была что-то сказать, как-то отреагировать, иначе это было бы равносильно признанию, что она не испытывает от всего этого радости. Она попробовала подумать, что Джим мог бы сказать, но представить его себе было всё равно, что ткнуть в открытую рану. Вина за то, что скрывала от него прошлое, и горе, и желание быть вдали от него, и страх, что что-то плохое произошло с ним на Тихо. Или происходит, прямо сейчас, пока она ничего об этом не знает. Она не знала, что мог бы сказать Джим, и не смела представить его себе.

Хорошо, тогда Амос. Что сделал бы Амос?

Она сделала глубокий вдох, выдохнула. Подняла взгляд, откинула волосы назад. Усмехнулась.

— Ну, Цин. Это одна из точек зрения, — сказала она добродушно, — не так ли?

Цин моргнул. Чего бы он ни ожидал, это было не оно. Она проверила последнюю батарею в контейнере, вернула на место и закрыла ящик. Цин всё так же смотрел на неё, чуть склонив голову влево. Это придавало ему настороженный вид.

Хорошо.

Она кивнула на открытый контейнер.

— Будешь их проверять? — спросила она. — Или тебе помочь?

Судя по всему, к наступлению ужина атаки закончились. Новости же, наоборот, посыпались кучей. Она села за стол, как и все на корабле, казавшемся таким знакомым. Цин сел справа от неё, а молодая женщина, которую она не знала, — слева. В её тарелке были навалены жареные грибы с острым соусом, как их делал Рокку. Она ела одной рукой, тем же способом, что и остальные, и размышляла, смог бы кто-нибудь, оглядев комнату, выделить её как что-то неуместное.

Экран показывал новости со станции Тихо. Она смотрела и пыталась ничего не чувствовать. Когда появилась Моника Стюарт, она почувствовала укол страха, который не смогла бы внятно объяснить. Женщина сделала вступление, в котором не сказала ничего для Наоми нового, а потом повернулась к Фреду Джонсону, застывшему напротив нее. Он выглядел старым. Он выглядел уставшим. Она не смотрела на него, краем уха слушая, что он говорит, оглядывая вместо этого края экрана, в надежде, что там будет Джим. Остальные всё время перебивали его или свистели. Она ловила обрывки.

— Вы верите, что вы были основной целью атаки?

— Похоже, что так.

— Долбаный врун! — заорал кто-то на другом конце камбуза, и остальные заревели, соглашаясь. Включая Цина.

Фред осторожно пошевелился, камера осталась рядом с его лицом. Он испытывал боль, но скрывал это. Она как-то слышала, что птицы на Земле делали всё, что могли, чтобы скрыть, что они больны. Любые видимые слабости были приглашением к нападению. В этом свете Фред Джонсон казался уязвимым. Возможно, всё теперь было уязвимым.

— Нападавшие под арестом, и мы надеемся в скором времени получить ясное представление, кто за этим стоял.

Что-то в этом не давало ей покоя. Зная Марко, было странно, что он не устроил посвященный этому пресс-релиз. Он и её притащил сюда чтобы порисоваться, так?

Или же нет? Предполагалось, что она приведёт с собой "Росинант", и они были разочарованы, когда она этого не сделала. А был ли корабль действительно тем, чего он хотел? Или это был Джим? Она размышляла над этим с чувством страха от того, что могло бы случиться, приди она не одна.