Игры политиков

Даже достигнув цели всей своей жизни, Линкольн чувствовал себя обязанным толковать ее просто как сугубо практический шаг, направленный к победе в войне. Как же далеко ушел он от позиции, которую сам же формулировал всего пять лет назад: наполовину свободная, наполовину рабовладельческая страна обречена на распад. Подобно де Голлю, который, возвращаясь на вершины власти под лозунгом защиты Франции, воздерживался от критики партийной системы; Рейгану, подчинившему свой консерватизм экуменическому духу, который вновь вдохнет в Америку оптимизм; Черчиллю, который перед лицом нацистской угрозы отказался от имперской риторики, — Линкольн сменил программу, и этот сдвиг позволил ему достичь успеха.

На крутых поворотах истории лидеры часто сталкиваются с необходимостью смены ориентиров и подчинения своих идеалов и позиций более широким интересам национального обновления. Из этого следует двуединый урок: во-первых, подобный сдвиг свидетельствует о понимании народной психологии, склонной с большим подозрением относиться к радикальным переменам — до тех пор, пока существующее положение не станет нестерпимым. Во-вторых, и это, возможно, еще важнее, он подтверждает, насколько важно поставить текущие политические дебаты в общенациональный контекст, поверив их общими идеалами, которые делают нацию нацией. Если политическому деятелю удастся убедить людей, что его программа базируется на ключевых ценностях народа, его шансы на успех значительно возрастают.

С другой стороны, стремясь к радикальным переменам и упуская при этом из виду общенациональные горизонты и патриотические ценности, рискуешь потерпеть сокрушительное поражение. Крестовый поход Вудро Вильсона за присоединение Америки к Лиге Наций (которую он же и создал) есть пример того, как твердая позиция оказывается совершенно неэффективной. И получилось так в значительной степени потому, что Вильсону не удалось сколько-нибудь убедительно объединить эту позицию с будущим нации.

ПРИМЕР ШЕСТОЙ – НЕУДАЧА ВУДРО СРАЖАЕТСЯ ЗА ЛИГУ НАЦИЙ И ТЕРПИТ ПОРАЖЕНИЕ

Для того чтобы в полной мере оценить, насколько важно для политического деятеля вплести свои взгляды, как это сделали Рейган, Черчилль, де Голль и Линкольн, в широкий национально-патриотический контекст, поучительно обратиться к противоположному примеру. Вудро Вильсон потерпел сокрушительное историческое поражение именно потому, что в отличие от всех этих деятелей не сумел в годы политического забвения существенно пересмотреть свои подходы.

Никто из американских президентов в XX веке не встречался с таким афронтом во внешнеполитических делах, как Вудро Вильсон, когда сенат отказался одобрить законопроект о вступлении США в Лигу Наций, — это был роковой удар по нему как президенту и просто человеку, удар, от которого он так и не оправился.

Вильсон был прав, его оппоненты откровенно заблуждались. Убийственные межвоенные годы, возобновление конфликта между Германией и европейскими союзниками, разгоревшегося по прошествии почти двадцати лет так называемого мира, свидетельствуют об этом с полной определенностью. Правоту Вильсона подтверждает и успех дипломатической стратегии, направленной на международное сотрудничество, включая создание Организации Объединенных Наций.

Вудро Вильсон должен был победить. Он вступил в борьбу на пике популярности, приведя нацию к глобальной победе в войне. Предложив немецкому правительству проект мирного договора из 14 пунктов, Вильсон внес решающий вклад в окончание мировой бойни. И тем не менее, потерпев унизительное поражение в сенате, Вильсон, человек, прославляемый во всем мире, оказался тем самым пророком, которого нет в своем отечестве.

Вудро Вильсон начал борьбу за президентский пост буквально через несколько лет после начала политической деятельности. Будучи ректором Принстонского университета, он продемонстрировал приверженность реформам и хорошие административные качества, что сначала обеспечило ему кресло губернатора штата Нью-Джерси, а затем и Белый дом (1912). Он добился успеха на волне всеобщей поддержки реформ, поднявшейся в годы президентства Теодора Рузвельта (1901—1908). Рузвельт пошел войной против продажных политиканов и безжалостных бизнесменов, которые, объединившись, в основном и правили Америкой после Гражданской войны. Первый в истории страны президент-реформатор, Рузвельт установил жесткие стандарты в области производства и упаковки мясопродуктов, особо прославившейся своей грабительской политикой, принял ряд антитрестовских законов, направленных против монополий, установил общественный контроль над железными дорогами и национальными парками, осуществил ряд других прогрессивных начинаний. И когда его признанный преемник Уильям Ховард Тафт попытался было дать реформам Рузвельта задний ход, тот пришел в ярость. Вернувшись с африканского сафари, куда отправился, оставив Белый дом, Рузвельт преисполнился решимости заменить Тафта.