Игры Проклятых

— Тот, кто изобрел, — не обращая внимания на слова мальчика, продолжал невидимка, — эликсир бессмертия, тот, кто стал первым некромантом. Я — Альберт Трисмегист.

— Ты лжец, — не поверил Сандро. — Альберт умер второй смертью, и для него нет пути обратно.

— Я бы с удовольствием развеял твои сомнения, но недосуг, тем более что ты способен на это и сам, — продолжал заунывный голос. — Надеюсь, тебе доводилось слышать о Филакретии?

— Доводилось, — пробурчал Сандро и нарочно заговорил с интонацией лектора: — Некромант перед трансформацией оставляет часть своей души в кристалле, чтобы воскреснуть после смерти. Полная чушь.

— Отнюдь, — не согласился тот, кто назвал себя Трисмегистом. — Филакретия реальна, как ты или я. Если пошевелишь мозгами, то поймешь это без посторонней помощи.

Сандро невольно задумался, выуживая из глубинок памяти все знания о трансформации в лича. Он уже и не помнил, в какой книге прочел эти строки, но они слетели с уст сами собой:

— Познавший абсолютное знание, способен воссоздать свою душу — если у него достанет сил — и поместить ее в «предмет», чтобы после смерти вернуться обратно…

— Но для этого ему нужен живой проводник, который сольется с «вернувшимся» в едином сознании, — закончил фразу Трисмегист и от себя добавил: — Ты стал моим проводником.

— Так это был твой Зов?! Ты меня чуть не убил! — возмутился Сандро, но, быстро взяв себя в руки, не спеша прошелся по лаборатории, обдумывая, что делать дальше.

— Таковой была плата за твою мертвую половину, но иначе я бы не прошел сквозь сферы.

— Это должно меня утешить? Мне не нужны ни ты, ни твои сферы. — Сандро поднял с пола короткий жезл и, зачерпнув энергии, прошептал кончиками губ изгоняющее заклинание.

Но не успела магия набрать силы, как чародей упал на колени, выпустил из рук оружие и что было мочи сжал голову. Тонкий, как струна, и острый, словно заточенная сталь, звук пронзил лабораторию, проник в каждый угол, каждую щель.

Ввинтился в сознание чародея грубой силой, немилосердно прибил к полу, скрючивая некроманта в три погибели.

— Хватит! — вскрикнул мальчик, и словно по команде звук утих, растворился так же быстро, как и возник.

— Не терпишь боли, юный некромант? — прошуршал в голове уже знакомый голос.

— Почему магия не подействовала? — едва справляясь с последствиями боли, прорычал чародей.

— Подействовала, — опроверг Трисмегист, — но попытки изгнать меня тщетны.

— Но… ясно, — догадался мальчик, с трудом поднялся на ноги и, гордо выпрямив спину, прошел к стеллажам. — Я изгнал тебя, но это и впрямь бесполезно: ты будешь возвращаться до тех пор, пока цела Филакретия, и каждое возвращение будет для меня болезненной пыткой. Но ведь Филакретия — всего лишь книга… — Рукой из плоти и крови Сандро вытащил с полки тяжелый фолиант. Прошептал заклинание, и мертвую ладонь окутало магическое пламя.

— А книги — хрупкий материал, — ухмыльнулся чародей.

— Стой! — вскрикнул доселе спокойный и расчетливый дух. — Поразмысли: трактат не должен лежать на полке, ты его уронил на…

— Мне это не интересно, — отмахнулся Сандро и поднес к фолианту охваченную огнем кисть.

В тот же миг запахло паленым. Но даже магическое пламя не справилось с твердым переплетом. Кожа зашипела, медленно обугливаясь, нехотя поддаваясь огню.

— Сандро! — воскликнул Трисмегист, и чародей повернулся на зов. Заметил мчащийся на него жезл — и в тот же миг ощутил тяжелый удар. Словно подкошенный, он повалился на пол, в глазах потемнело, комната заходила ходуном, потом поплыла…

Закончилось все тем, что ее окутал полный мрак.

* * *

Вскоре зрение прояснилось, открывая мальчику неправдоподобную картину: вокруг его рук и ног быстро заплеталась в несколько узлов светящаяся пеньковая удавка.

Казалось, сама собой. Без чьей-либо помощи. Да, и магией в лаборатории не пахло.

Все выглядело так, словно некий дух сковывает веревкой своего пленника.

Сандро попытался пошевелиться, но ничего не вышло. Недолго думая, он сплел заклинание, которое должно было освободить от оков, но и оно не помогло.

— Не мучайся, магия неактивна, — донесся из ниоткуда голос духа.

Сандро тяжело вздохнул и как можно спокойнее спросил:

— Что ты со мной сделал?

— Связал, — констатировал и без того очевидный факт Трисмегист, после чего уточнил: — Нитью Ориона. Она блокирует твои магические способности.

— Откуда она здесь? — Некромант выкручивал руки, пытаясь ослабить узлы, но вместо этого веревки еще сильнее сдавливали кисти.

— Видимо, ты забыл, что Бленхайм — мой замок, моя вотчина. Испокон веков Нить вили только здесь, а схроны и тайники известны лишь мне — и никому больше, — нарочито важно ответил Трисмегист.

— Забыл, не забыл — какая разница? — Сандро пыхтел от злости, закипал, словно чан с бурлящей водой, ворочался, елозил по полу, безрезультатно пытаясь освободиться. А Нить Ориона лишь крепче сковывала запястья.

— Не крутись! Этим ты сделаешь только хуже, — запоздало предупредил дух, когда веревка уже впилась, будто стальная проволока, в запястья, рвано раздирая кожу и плоть на левой руке.