Игры с огнем. Книга 1

Он лишь фыркнул и проворчал себе под нос что-то мрачновато-недовольное.

Переспрашивать я не стала, понимая, что ничего сильно толкового он мне все равно не скажет, поскольку с этим ребенком много непонятного. Раз даже Конхстамари был растерян…

Личи свернул плащ и, подложив его под голову, прилег на камне спиной к нам, глядя вверх, аккуратно расправив и свесив длинные волосы с каменного уступа, чтобы, видимо, не путались.

Я присела рядом с дракончиком. Девочка уже почти доела. Было интересно рассматривать, как она отрывает хищными острыми зубками по кусочку, неловко по-кошачьи его "жует" и проглатывает.

Ее острые лопатки подрагивали, молодые яркие чешуйки на них слегка встопорщились. Лапки вновь были подобраны, как у кошки, а длинный с "кисточкой" оперения хвост лежал позади продолжением позвоночника, подогнувшись и подрагивая самым кончиком.

Сходство ее с кошкой постепенно становилось все более явным. Впрочем, подумалось, что нечто кошачье, не слишком выраженное, было и в Конхстамари, отчасти в движениях, точных, размеренных. И в Личи, в той степени, в которой я его знала – в движениях, поведении и какой-то временами проявляющейся неторопливо-вальяжной манере разговора…

Добавляло сходства и чуть рычащее драконье "р"…

Прямо рядом с девочкой, среди истоптанного, взрытого постоянным шевелением песка, затесался один особенно явственный и хороший след. Пока Дракоша копошилась рядом, я принялась его рассматривать.

След от юной драконьей лапки не был похож на какой-либо из звериных следов, напоминал сильно увеличенный отпечаток лапки ящерицы. Что, в принципе, было более чем логично…

В паре ладоней от него в песке обнаружились две чешуйки, я подобрала их и положила на ладонь. Формы, близкой к округлой, глянцевые и несколько даже просвечивающие на солнце, с чуть неоднородной окраской концентрических кругов. Разве что немного "потрепанные", не очень крепкие, одна из них с небольшим расслоением по краю.

Я вновь подумала о том, не пришлось ли маленькой худенькой девочке недоедать, было ли, кому за ней ухаживать…

Из задумчивости меня вывел резкий вскрик Личи. Я тотчас обернулась и увидела, что Дракоша взобралась по песчаному склону и стояла прямо вплотную к камню, на котором он лежал, склонившись над его головой, заинтересовавшись, видимо, волосами.

Личи вскинулся, резко разворачиваясь, и отчаянно и бесцеремонно столкнул ее со склона, поддав ногами в грудь; она, упав, скатилась по песку до низа.

– Ты нормальный вообще?! – рявкнула я гневно, кинувшись к ребенку.

Девочка, словно смутившись падения, поспешно встала на лапки. Она морщилась, болезненно жмуря глаза, так, словно хочет разреветься. Но плакать, по всей видимости, не умела, и потому просто жмурилась и сопела.

– Что ты творишь, чокнутый?! Посмотри!.. Ей больно! – я принялась утешительно гладить девочку по голове, приобняв одной рукой.

– Нечего было ко мне подходить!!! – истерично крикнул Личи, нервно приглаживая волосы, спрятавшись за камнем.

– И что?! Сразу бить?! – я продолжала утешать девочку. Она все так же бесслезно жмурила глазки, не издавая ни единого звука.

– А где твои глаза были?! Ворон считала? Зачем ее ко мне пустила? – нервно и недовольно прорычал Личи, прижавшись к камню, показывая из-за него только глаза.

– Ну, подошла она, беды же не случилось… – огрызнулась я.

– Она слишком маленькая! – вскрикнул он отчаянно. – Она пугает!

– Она маленькая? А что вы делаете с младенцами?

– Никогда их не видим!!! – с истерическими нотками гаркнул Личи.

Я растерялась. Мне действительно не было доподлинно известно, насколько для их расы критично общение с детьми. Судя по их с Конхстамари реакции – очень. Вот прямо очень.

Ведь даже Конхстамари, опытный и рассудительный, был в растерянности.

– На смешанной территории? – все же сомнительно уточнила я.

– Вот именно, что на смешанной! Здесь обычаи народов влияют друг на друга!

– Ты… ты первый, кого она здесь увидела, – робко и примирительно продолжила я. – Она одинока, напугана, ничего не понимает… Вот и ластится.

– Вот этого мне тем более не надо! Чтобы ко мне ластилась!.. – нервно воскликнул Личи. – Скажут еще, что малолетних совращаю!.. И кто мне поверит?! – только прорезавшиеся на предыдущей фразе нотки брезгливости в его голосе сменились звенящим отчаянием.

И я запоздало осознала, его действительно не станут слушать, если что. Потому Кондор и оставил нас вдвоем – поодиночке ни его, ни меня воспринимать не будут, а вот вместе – мы словно подтверждаем показания друг друга.

– Ладно, извини… – примиряюще проговорила я. – Я не упущу ее больше.

А девочку, продолжая гладить, попыталась тихо уверить, что он не со зла, чтобы не держала обиды. Не знаю, понимала ли она слова, но по интонации, наверное, должна хоть что-то уловить.

Судя по всему, она больше напугалась, чем обиделась, и смотреть в его сторону не перестала. Личи же сверлил нас взглядом из-за камня, теперь уж не расслабляясь.