Игры с временем (СИ)

Нет, Рэдрик и сам вынашивал планы сосватать сестру. И Каллен казался ему подходящим кандидатом в зятья. Потом, в будущем, когда все утрясется. Пока в воображении Рэдрика Каллен приносил Гвен цветы и иногда вытаскивал из лаборатории прогуляться. Совершить моцион. Поговорить о погоде. Он огорчился, однажды застав Каллена с каким-то травяным веником и узнав, что это всего лишь сбор от ломоты в пояснице. Но – целуются на крепостной стене?! Сейчас?! Без братского благословения?! Рэдрик подскочил в кресле и вложил все свое возмущение в вопль, от которого дрогнули витражные стекла:

- БЕЗ МЕНЯ?!

- И теперь даже не думай оставлять Гвендолен на мое попечение, - заявил Дориан. - Командир Каллен — человек честный, можешь положиться на него.

Когда Рэдрик Тревельян, словно ошпаренный, выскочил из своих покоев и широкими скачками помчался в сторону крепостной стены, он чуть не столкнулся с Лизеттой.

- Инквизитор, я хотела сказать…

- Позже!

***

Лизетта проводила его взглядом, махнула рукой в латной перчатке, вздохнула и решила: не судьба.

========== 2. Есть многое на свете… ==========

- Магистр, а я вас вижу!

- Аналогично!

Солас, он же Фен Харел, Ужасный Волк долийцев, он же Занудная Лысина, сидел на иллюзорном камушке в Тени и смотрел, как Герион Алексиус и Гвендолен Тревельян перекликаются с разных сторон пространственно-временного туннеля. Со стороны Алексиуса – и Соласа – лежало Убежище, каким оно было до нападения Корифея. Гвендолен стояла в шахте Кэл Шарока, и за ее спиной гном-рудокоп махал киркой.

Когда поутру Гвендолен явилась к Соласу и попросила провести ее по местам в Тени, где отчетливее всего были видны следы прошлого, он не пришел в восторг. А уж когда выяснилось, что, помимо Гвендолен, нужно будет терпеть общество того самого Гериона Алексиуса, который едва не угнал в рабство толпу магов, Солас вспылил. Маги не интересовали его — они были ничем не примечательны, но рабство он на дух не переносил. А после того как Солас кратко, минут за пятнадцать, изложил свои взгляды, оказалось, что Гвендолен и Алексиус уже приготовились к путешествию в Тень и ждут только его.

- Слышимость хорошая, видимость тоже, - сказала Гвендолен, выходя из туннеля. – Что вообще-то странно. Если бы там на самом деле было прошлое, то я не должна была вас видеть, потому что смотрела из прошлого, а во времена Кэл Шарока никакого Убежища не существовало, и вас, magister, - тоже!

Выпалив это, она уставилась на Соласа, как будто он был виноват в окружающих странностях.

- Есть многое на свете, дитя человеческое, что разум еще не постиг, - монотонно затянул Солас. Эту фразу он составил и вызубрил вскоре после знакомства с Тревельянами. Иногда после общения с этим семейством Солас чувствовал, что еще немного – и он снова начнет обнимать сам себя и хихикать, как в старые недобрые времена.

Со старшим, Рэдриком, было проще. Он знал о магии ровно столько, чтобы не шарахаться от нее в ужасе. Ему хватило соображения оставить при себе Коула, несмотря на протест мадам де Фер. Он внимательно слушал истории Соласа и даже задавал вопросы. Неизвестно, сколько знаний оседало у него в голове, но в целом он вел себя пристойно.

Его сестра, Гвендолен, тоже слушала внимательно, и на этом сходство заканчивалось. Сначала Соласу даже импонировал ее интерес, однако потом Гвендолен открыла рот и начала задавать вопросы. И до сих пор не прекратила. Если бы на голове у Соласа остались волосы, они встали бы дыбом. О магии эта кошмарная женщина знала только то, что ей преподали в Круге где-то в захолустье Вольной Марки – то есть, по меркам Фен Харела, ничтожно мало. Но это не мешало ей вести себя так, словно она намеревалась разобрать весь мир на детали, как гномий механизм, изучить его работу, а потом собирать, как вздумается. Она задавала вопросы умные, вопросы глупые, вопросы, смысла которых Солас не понимал, вопросы без ответа, вопросы, ответ на которые был очевиден любому мыслящему существу. Но вопросы были половиной беды. Получив ответы, Гвендолен принималась строить предположения, выдвигать теории и даже делать какие-то выводы, иногда совершенно абсурдные, но порой оказывающиеся близкими к истине. Солас подозревал, что в детстве маленькая Гвен вскрывала мягкие игрушки и разбирала заводные.

Сейчас ее интересовало, как работает туннель, связавший две точки Тени, и Солас вовсе не собирался облегчать ей задачу. Тем более, что и не очень-то мог… Во времена Арлатана он не был ни архитектором, ни строителем. Попытался как-то присоединиться к возведению очередного моста, но после объяснений старшего мастера в духе «вот эту загогулину сгибаешь по трем направлениям, а как фурыкнет и тахионы полетят – суешь в эту щелочку, она чвякнет, и тогда уже смотришь, чтобы пятьдесят лет туды, двести – сюды» не выдержал и сбежал.

- Если мы видим друг друга через эту дыру, - задумчиво сказала Гвендолен, - значит, находимся в одном и том же времени. Это факт.

- Несомненно, - подтвердил Алексиус.