Игры с временем (СИ)

- Но тогда… получается, в Тени мы все-таки не имеем дела с подлинными событиями прошлого. Это просто… изображения? Чьи-то воспоминания? Фантазии? Убежище вполне можем помнить мы сами, а как быть с Кэл Шароком?

- Девочка, - Алексиус свел седые брови, - что я тебе говорил про преждевременные выводы и ничем не подкрепленные теории?

- Сначала факты и доказательная база, потом все остальное, - вздохнула Гвендолен.

- Вот именно. Приступим.

Они достали из наполовину утопленного в снегу дощатого ящика пару песочных часов, которые различались только цветом песка, угольно-черным в одних и ярко-розовым в других. Когда Гвендолен и Алексиус явились к Соласу с ящиком часов, он сначала не поверил своим глазам и спросил, не собираются ли они войти в Тень во плоти, как Корифей, и еще затащить с собой кучу всякого барахла?

- Моего брата ты привел в Убежище в Тени со всем, что было на нем надето. И даже с куском гальки, который он подобрал на Штормовом берегу, в кармане.

- Но ты же понимаешь, - мягко, как у душевнобольной, поинтересовался Солас, - что все эти вещи были иллюзорны?

- Разумеется, - Гвендолен кивнула. – Но всегда проще, если предмет, который тебе необходимо вообразить, находится перед глазами, не находишь? Особенно, если это точный прибор.

Гвендолен взяла черные часы и снова полезла во временной туннель.

- Порядок! – донесся ее голос из далекого Кэл Шарока.

- По команде, - велел Алексиус. – Primo, secundo, tertio…

На “quarto” он повернул розовые часы, песок посыпался в колбу.

Солас вздохнул и вытер и без того сухой лоб. Ему, видевшему сложные приборы Арлатана, все эти фокусы с примитивными песочными часами напоминали развлечения дикарей, которые призывали на себя благословение придуманных богов плясками у костра и битьем в барабан. Он подпер подбородок рукой и погрузился в мысли об утраченной сфере и ее возвращении.

Он дошел до идеи свернуть четвертое измерение, когда Алексиус и Гвендолен хором крикнули: «Есть!» Солас, который мысленно стягивал сферу в сингулярность, вздрогнул и очнулся. Гвендолен вылезла обратно и поставила часы в ящик.

- Итак, доказано, что скорость времени в обеих точках одинакова!

Алексиус закатил глаза. Соласу показалось, что он сейчас стукнет Гвендолен по пальцам часами за неимением учительской линейки.

- Сколько раз тебе говорить! Скорость течения времени всегда и везде постоянна – и это одна секунда за секунду! Мы сейчас подтвердили, что на обоих участках Тени скорость пересыпания песка одинакова – и то лучше провести опыты в нескольких точках.

- А вы не думали, - злорадно сказал Солас, которого сбили с оригинальной мысли, - что Тень может подстраивать скорость течения песка под ваши желания и воображение? И что ваши часы остаются часами, пока вы думаете о них, как о часах, а фактически могут стать чем угодно?

К чести Алексиуса, он не дал себя подловить. А вот часы Гвендолен превратились в утку, взлетели, печально крякнули и скрылись за церковью.

- Я сейчас воображу новые, magister, - поспешно сказала она, - точные.

- Гвендолен! То, что твое воображение здесь назовет точными часами, не обязательно станет точными часами, у них не будет материального объекта для сравнения! Когда вернемся в Скайхолд, найдешь и прочтешь книгу магистра Барнабуса «Воображая невообразимое». И еще труд Гонория Долготерпеливца…

- А он что написал?

- «Искусство не поддаваться на провокации». Продолжаем. План Б. Primo, secundo…

Соласа было трудно удивить, но даже его жизнь не готовила к тому, что сестра Инквизитора и тевинтерский магистр заведут в Тени ривейнскую пиратскую песню, отстукивая ладонями ритм. Пели они без особого выражения, но очень сосредоточенно. Гвендолен развернулась и, продолжая петь и хлопать, скрылась в туннеле, ее голос доносился оттуда приглушенно и порождал эхо. Алексиус успел спеть два куплета, в которых прославлялись мужские достоинства ривейнцев и женские прелести куртизанок, Гвендолен вернулась на очередном припеве. Они еще раз хлопнули в ладоши и остановились.

- На «эге-гей».

- На «эге-гей».

- На третьем, - уточнил Алексиус.

- На втором. Ой, нет, на третьем. На третьем «эге-гей». Сходится.

- Скорость течения звука тоже… - завел Солас, но Алексиус перебил:

- Для цели нашего исследования это неважно. Подстраивается ли Тень под нас или мы под Тень, важно следующее: близлежащие объекты в Тени находятся в одном времени и субъективное восприятие времени на разных ее участках совпадает, пока не доказано обратное.

- Вопрос в том, какое это время, - сказала Гвендолен.

Она села прямо на землю, скрестив ноги по-хасиндски.

- Допустим, - сказала она, - время Тени совпадает с временем материального мира. Тогда Убежище, которое мы видим, - просто плод нашей фантазии, подкрепленной воспоминаниями. Этому ничто не противоречит.

- Дальше, - Алексиус кивнул.