Игры со смертью

Господин Лерон явился ровно в полдень. И с этого момента для меня начался персональный кошмар. Для начала две помощницы маэстро увели меня в ванную, споро, в четыре руки, вытряхнули из одежды, и, невзирая на уверения, что я справлюсь сама, намазали всё, что было ниже шеи, густым и жирным кремом с ароматом ванили, вмиг убравшим все лишние волоски. Сполоснув меня в тёплой водичке, дамы достали очередную баночку. Новое притирание имело приятный цитрусовый аромат, делало кожу нежной и мягкой, и придавало ей лёгкое золотистое сияние. Апофеозом стало явление белья, представлявшего собой микроскопические лоскутки ткани в переплетении тонких шёлковых лент. Разврат в чистом виде. А к нему — подвязки и чулки.

Впрочем, на теле это сексуальное безобразие смотрелось очень выигрышно. Когда я, борясь с желанием прикрыться, в сопровождении помощниц господина Лерона вышла из ванной, маэстро довольно цокнул языком.

— Совсем другое дело! — одобрительно рассматривая меня, как диковинную зверюшку, стилист прошёлся вокруг. — И грудь появилась. Запомните, деточка: Габан Лерон знает, как сделать красоткой любую. Его тёмная светлость будет в восторге, ручаюсь!

Платье в заказанных Айлином тонах, к моему удивлению, не выглядело ярко-попугайским нарядом жены цыганского барона. Господин Лерон умудрился подобрать гармонирующие друг с другом оттенки. Более того, эти цвета мне шли. А дальше пытка продолжилась. Причёска, макияж, и, как апофеоз, туфли на высоком каблуке. Устойчивые и даже вполне удобные, но для меня, любительницы кроссовок, любой каблук по умолчанию был злом.

Стилист трещал без умолку, рассказывая мне, какой красавицей я становлюсь под его чутким руководством. Лично воткнул в причёску несколько шпилек, усыпанных сверкающими камешками, с гордостью заявив, что это редчайшие чёрные бриллианты. Он разглагольствовал о них с таким жаром, что можно было предположить, будто господин Лерон добывал камни лично, обрабатывал тоже и собственными руками крепил их к каждой шпильке.

— Шедевральная причёска! — восхитился маэстро местной моды, с умилением рассматривая меня. — Ах, как будет доволен князь!

— Вот в следующий раз, пожалуйста, его наряжайте и причёску делайте, — устало фыркнула я.

— Взгляните на себя! — гордо выпятил чахлую грудь господин Лерон. — И мысленно падите ниц пред силой моего мастерства!

Повинуясь эффектному жесту «босса» помощницы повернули ко мне зеркало. Я замерла, разглядывая отражавшуюся в нём девушку. Она была похожа на меня, но не я. Уверенная в себе леди, знающая цену каждому взгляду. Незнакомка, холодная и высокомерная, с бриллиантовыми серьгами-капельками в ушах, искрящихся от каждого движения. Подавив желание показать зеркальному двойнику язык, я повернулась к господину Лерону и честно призналась:

— Я не знаю эту женщину из зеркала. Убедили: красота — страшная сила.

— То-то же! — гордо задрал нос маэстро дворцовой моды. Милостиво добавил: — Мне понравилось с вами работать. Люблю видеть столь явные результаты преображения.

Моя самооценка погрозила ему кулаком из-под плинтуса и несчастно всхлипнула. Ненавижу таких! Вроде похвалил, а чувствуешь себя так, будто на голову вывалили бочку свежайшего навоза. Как будто до появления этого знатока моды я была замарашкой.

Забрав помощниц, господин Лерон ушёл. Я подтянула к себе недочитанный фолиант и глубоко вздохнула. Глаза жгли непрошенные слёзы. Почему-то слова стилиста задели меня до глубины души, вместо обещанной внутренней богини разбудив неуверенную в себе Дикарку, которую симпатичный мальчик поцеловал просто на спор. Успокоилась я лишь через пять минут дыхательной гимнастики. И даже вполне искренне улыбнулась вошедшему в комнату Айлину.

— Прекрасно выглядишь, — отметил князь.

— Лучше, чем обычно? — не удержалась я от вопроса.

Маг остановился, внимательно осмотрел меня с ног до головы.

— Личность украшает не одежда, — спокойно произнёс он. — Но этот образ тебе идёт. Хотя не могу сказать, что хотел бы видеть тебя такой постоянно. В чём дело, Алина?

— У меня внутренний диссонанс с расфуфыренной красавицей из зеркала, — выдала я часть правды, опасаясь, что господину Лерону придётся несладко, если я пожалуюсь на него. — Не соотношу её и себя.

— Напрасно, — мужчина подошёл ко мне, поддел указательным пальцем подвеску на тонкой золотой цепочке. — Воспринимай этот образ, как маску, Алина. За ней всё равно ты. Настоящая. Если тебе интересно моё мнение, я считаю тебя привлекательной в любом виде.

— Это ты меня не видел с потёкшей тушью и «учительским» пучком на голове, — отшутилась я.

От слов Айлина стало тепло. Дёргающаяся в агонии самооценка тут же передумала умирать, выбралась из-под плинтуса и поползла вверх. В самом деле, нашла я, из-за кого расстраиваться! Подумаешь, местный стилист не оценил. Тьфу, плюнуть и растереть.