Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков

Длинные когти человека-ворона дотянулись по очереди до каждого из семи тайных альковов и легким движением отодвинули шелковые занавеси.

София увидела, что в нишах на небольших оттоманках, обитых парчой, утопая в подушках, отдыхают люди, укутанные с головы до ног в черные плащи. Были ли они людьми?

Возле каждой из оттоманок появилось по широкому круглому столу, покрытому чеканкой. На них материализовались светильники, бронзовые кувшины с напитками, развернулись листы пергамента.

Разбудив гостей, человек-ворон втянул паучьи пальцы, так напугавшие Софию, достал из-за каменной спинки трона огромный, сверкающий хрустальными гранями кальян и разжег его. Следом по периметру спальни вспыхнули многочисленные курильницы, наполнив помещение тягучим ароматом тлеющих благовоний. Клубы дыма плыли по воздуху, скрывая от гостьи развалившихся на диванах существ. Время плавилось в дрожащем пламени светильников, замедлялось в насыщенном эфирными маслами и дурманом воздухе. И вскоре замерло.

София лишь на мгновения прикрыла потяжелевшие веки, а в мире чужих снов пролетели тысячелетия…

Пора…

Гай-ворон, глубоко втянув в легкие ароматный дым из кальяна, с наслаждением прикрыл пленкой глаза. Выдохнул густую струю. Легким движением подтолкнул сверкающую шахту к ближайшему алькову.

Существо, поймавшее кальян, немедленно поднесло мундштук ко рту и проглотило драгоценный дым. Облако благовония скрыло его с головы до ног.

Вытянувшееся щупальце-палец щелкнуло выключателем.

«Явись!»

В тот же миг вспыхнул свет лампы на столике и выхватил из клубов дыма невысокое субтильное существо, развернувшее пергамент.

Женщина? София вгляделась. Да, зрение ее не обмануло. Существо обернулось в миловидную, но бледную словно смерть особу, удивительно похожую на учительницу пения в ее школе. Старую деву, загубившую собственную жизнь во имя служения музе.

– Acedia, приветствую тебя! – раздался грохочущий голос с трона.

Женщина вскочила с дивана, суетливо пробежалась пальцами по до единой застегнутым пуговкам блузы, оправила складки плиссированной юбки и почтенно склонила голову.

– Живущий среди людей, приветствую тебя!

Каркающим отрывистым голосом Гай-оборотень продолжал церемонию:

– Что привело тебя на наш совет?

Словно веревочками на гуттаперчевой маске, женщина растянула на бледных впалых щеках улыбку:

– Господин, я преследую человеческую душу, погрязшую в грехе Уныния.

– Заслуживает ли она высшей кары?

– Все в твоей власти, господин.

– Да будет так.

Учительница пения вложила в рот мундштук и вдохнула ароматное облако дыма, затянувшее ее с головы до ног. Светильник на столе погас. Очертания существа погрузились в сумрак.

Кальян проследовал к соседнему столику.

Вспыхнувший свет выхватил из полутьмы сгорбленного старика. Кряхтя и охая, он с трудом поднялся с оттоманки и оперся на суковатую палку-посох. Трясущаяся плешивая голова с пигментными пятнами, тонкие змеиные губы, дрожащие руки, слезящиеся глаза за стеклами пенсне – то была неприглядная картина, рисующая образ дряхлого язвительного ворчуна. Сухие веточки-руки мелькнули в приветствии.

– Ira явился засвидетельствовать почтение Живущему Среди Людей.

– Рад видеть тебя, старина!

– Я пришел не случайно. Заблудшая в Гневе душа призвала меня сюда.

– Достойна ли она освобождения?

– Все в твоей власти, господин.

– Да будет так.

Дымящийся кальян завис у следующей ниши. Палец удлинился; вспыхнул тусклый луч, освещающий сгорбленную старушку, теребившую карманы вязаного кардигана в поисках очков. Найдя ржавую оправу и нацепив ее на крючковатый нос она бессмысленно всматривалась в пустоту.

– Invidia, ты с нами?! – прозвучал голос с трона.

Бабуля вздрогнула и сфокусировала рассеянный взгляд:

– Приветствую тебя, господин, Живущий Среди Людей.

«Она напоминает старуху Шапокляк из детского мультфильма, – невольно мелькнула мысль. София улыбнулась. – „Не удивлюсь, если сейчас из-под полы ее юбки покажется крыса на поводке…“

И точно: старушка опустилась на колени и подхватила с ковра длиннохвостого грызуна.

„Не вмешивайся в мои иллюзии“, – зазвучал в голове голос оборотня.

– Не пытайся материализовывать собственные мысли. Ты здесь для другого».

София спряталась, зарывшись в теплые перья вороньего крыла, укрывшего ее от глаз неведомых существ.

– Мой господин, Зависть завлекла человеческую душу в ловко расставленную ловушку. Я привел ее сюда за освобождением. Но все в твоей воле, – прошамкала беззубым ртом «Шапокляк», быстро пряча крысу в карман.

– Да будет так.

Светильник погас.

– Luxuria! Твой выход!

Тихий вздох пронесся по спальне, отражаясь многоголосым эхом от стен, и затих в мягких коврах.

София осторожно выглянула из укрытия.