Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков

«Что мне стоит сделать знак? Я же обычный клиент. Имею право на любой каприз. Проверить персонал на готовность услужить? Уверена – он не откажет, консумация должна входить в его обязанности… Отель приветствует оказание особых услуг одиноким гостям. От эскорта на приемах до примитивного интима в номерах. В данный момент я рассчитываю на последнее».

От предвкушения доступного удовольствия расшалившаяся кошка внутри Софии зажмурилась и бессовестно мурлыкнула.

– Мадам, – голос молодого человека, очевидно, соблазнившегося левой прибылью, приобрел нежность шелка, – что пожелаете?

Она уже готова была сделать особый заказ, как истеричный женский голос за спиной разрушил наскоро сотканную сладкую паутину:

– Патрик, говорю тебе, у меня нехорошее предчувствие. Какого дьявола мне на каждом шагу попадаются новостные панели? И здесь еще одна!

Попроси бармена отключить ее, или ноги моей не будет в этом отеле. Ни слова больше о параде планет!

– Дорогая, твоя навязчивая идея очередного апокалипсиса уже поперек горла. Заткнись! – хриплый баритон коренастого мужчины пятидесяти лет прервал на взлете начинающийся приступ истерии у его спутницы, изящной жемчужно-розовой блондинки неопределенного возраста и расы.

Очередная жертва современной пластики, невнятное субтильное существо с идеально натянутой персиковой кожей, детским овалом лица и фигурой десятиклассницы. Заморгав набухшими от слез васильковыми линзами, женщина-«барби» накинулась на грубияна:

– Фи, Патрик! Ты приземленный педант! Бэби скучает с тобой… Quel salaud[8]!

София перевела взгляд на «пирата», вернувшегося за стойку бара, и удивленно вздернула бровь. Молодой человек, пряча улыбку, незаметным движением нажал кнопку выключения стенной панели, по которой транслировались последние новости вперемешку с рекламными роликами.

«Еще один балл в пользу отеля – за внимательность к пожеланиям даже неадекватных клиентов».

Приняв заказ от невозмутимого Патрика, креол обернулся к Софии, внимательно наблюдающей за ним:

– Желаете, смешаю самый вкусный коктейль этого заведения – «Шепот Ангела»? Уверяю, не пожалеете. В равных долях сок папайи, ананаса, манго, немного корицы и тимьяна и завершающая провокационная нотка – рюмка старинного абсента…

– И ты обещаешь, что я услышу его голос? – София подошла к стойке и смело включилась в игру.

«Твой ход!»

Смуглый красавец прищурился и охотно парировал:

– Не только обещаю, но и готов выступить посредником между небесами и потрясающей женщиной.

По телу Софии пробежала жаркая волна. Она в смущении опустила голову, понимая, что безудержно краснеет.

«Как все просто. Необходимый церемониал соблюден. Неужели у меня на лбу написано, что целибат затянулся?»

Взяв себя в руки, она вежливо улыбнулась и стойко выдержала откровенно соблазняющий взгляд приторных глаз:

– Смешай для меня самый лучший коктейль в своей жизни, – и, покосившись на бейдж, добавила: – Мигель…

Ноготком постучала по номеру комнаты, выгравированной на электронном ключе.

«Господи, как пошло прозвучало. „Смешай для меня…“ – мелькнула вдогонку робкая мысль. – „Хотя… Кому до меня есть дело?“»

* * *

– Спасибо, мадам, за оказанное доверие. Всегда к вашим услугам, исполнить любой каприз почту за честь.

Темные руки Мигеля коснулись напоследок ее спины, ласково скользнув по ней, словно крылья ангела и исчезли в складках форменного костюма в поисках пластиковой карты.

– Синьора, позвольте я введу в информационную панель на входе мой персональный код. Не боритесь с мимолетным желанием. Просто нажмите кнопку вызова… До скорой встречи.

София, откинувшись на подушки, не произнесла не слова, наблюдая, как быстро одевается исполнивший необременительные внеслужебные обязанности сердцеед. Он явно спешил. К еще одной нажавшей кнопку пульта оголодавшей нимфоманке? Неважно.

«Интересно, каков порядок нулей в счете за тебя, Dulce de leche[9]? Скоро узнаю».

И вдруг с порога раздался тихий голос:

– Синьора, берегите себя…

Весьма неожиданно.

Прозвучавшая концовка совершенно не вписывалась в сотканный нечаянной страстью узор и оставляла от наслаждения тропической сладостью горькое послевкусие.

София решила тогда, что ей почудилось это нелепое предостережение. Она в блаженстве зажмурила глаза, стараясь подольше сохранить тепло, подаренное штатным жиголо.