Игры века

Оглушенный и обессиленный, Натанаэль вытер губы и встретился взглядом с чернокожей лясникамкой. Она смотрела на него так же строго и холодно. Похоже, ему придется как следует потрудиться, чтобы Кармина признала его своим.

– Пойдем танцевать! – девушка в цыганском наряде схватила Натанаэля за руку и потащила к играющему оркестру.

Торжество продолжалось. Веселились все, кроме Либертэ. Она отошла в сторону – языческие празднества ее совершенно не радовали.

Девушка подошла к огромному фонтану, мирно журчащему во дворе. Настоящий оазис жизни рядом с капищем смерти. Каменные львы, сидевшие вокруг фонтана, были украшены цветами. Рядом стояли свечки, дрожащие огоньки отражались в воде. В прошлый раз она была здесь вместе с Синабром. Было так жарко, что Либертэ решила снять ботинки и опустить ноги в воду. Подняв голову, она увидела, что к ней приближается чья-то тень. Вокруг никого не было. А что, если это Кровавый брат? Либертэ вскочила, поскользнулась и чуть не свалилась в фонтан.

– Либертэ?

Прямо перед ней стоял Синабр. Он был одет во всё черное и выглядел ослепительно. В начищенных сапогах отражалось пламя свечей, а цилиндр украшали атласная лента и блестящая булавка.

Синабр улыбнулся и протянул Либертэ руку. На каждом пальце красовалось серебряное кольцо.

Либертэ почувствовала, что краснеет. Не говоря ни слова и не отвечая на рукопожатие, она выбралась из фонтана. Вспомнились предостережения Кармины. Ведь подруга просила ее не поддаваться чарам Синабра. Либертэ хотелось одновременно и бежать сломя голову, и остаться на месте. Вот сейчас она просто уйдет и оставит его одного! Но ей удалось сделать только крохотный шаг в сторону.

– Здравствуй, Синабр! – прошептала она, пристально разглядывая край юбки.

Тот мягко взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в глаза. У Либертэ перехватило дыхание.

– Здравствуй, моя дорогая спасительница! Ты, должно быть, пришла сюда с Карминой? Нашла она ягненка? А ты сегодня просто красавица! Какая у тебя чудесная курточка!

Либертэ еле дышала, сердце стучало так громко, что отдавало в висках. А еще она чувствовала, что не в силах произнести ни слова. А вдруг она сейчас грохнется в обморок?

Синабр первым прервал молчание.

– Я давно хотел поговорить с тобой, – вкрадчиво произнес он. – Ты на меня сердишься, не отпирайся. В тот вечер в «Бродячем кафе» я действительно вел себя как последний негодяй. Как глупый кабан. Когда я увидел, что ты ушла, я стал всюду искать тебя, хотел попросить прощения. Но ты была уже далеко, а Кармина отказалась дать мне твой адрес. Если бы я только знал, что ты придешь в Ла-Виллет!

От удивления и радости Либертэ на секунду зажмурилась. Значит, он искал ее? И просил Кармину дать ему ее адрес?

– Где ты живешь? – задал вопрос Синабр.

– Знаешь… я скоро буду работать в башне Верна и, скорее всего, жить буду там же.

– Ничего себе! – воскликнул лясникам и церемонно поклонился. – Поздравляю с назначением, гражданка Шардон! Соблаговолишь ли ты теперь говорить с презренным мясником, чьи руки по локоть в крови?

Либертэ несмело хихикнула и кивнула. О боже! Она смеется как безмозглая гусыня. Надо немедленно найти предлог, чтобы уйти. Но перед этим она должна кое в чём признаться. Либертэ глубоко вздохнула и посмотрела Синабру прямо в глаза.

– Знаешь, Кармина не велела мне с тобой разговаривать. Повисла тишина; слышалось только журчание воды, падавшей из пастей каменных львов.

Синабр перестал улыбаться. Сейчас он выглядел гораздо менее уверенным, чем пару минут назад.

– Что ж, неудивительно, – со вздохом произнес он, присаживаясь на бортик. – У меня и вправду было немало подружек. А сестричке это не нравится. Просто, понимаешь, она мне завидует. Ей самой всё никак не удается никого полюбить. У нее ужасный характер, все кавалеры бегут. Я знаю, вы подруги, но ты сама видишь, какая она. Любит всеми командовать, старая говядина и то нежнее. И всё, что ее интересует в жизни, – это работа! Ну кому нужна такая девчонка?

Синабр снял цилиндр и провел рукой по волосам. Было заметно, что он еле сдерживает негодование. Либертэ не знала, что и думать. Он чувствовал себя оскорбленным? Или просто считал, что птичка уже у него в силках? А сейчас злится, что добыча ускользает из рук? Однако добыча и не думала спасаться бегством. Наоборот, мечтала оказаться в когтях у этого коршуна.

– Даю тебе еще один шанс, – наконец произнесла Либертэ, изо всех сил стараясь выглядеть спокойной и уверенной. – Всё, что было в «Бродячем кафе», забыто.

Синабр снова широко улыбнулся. А вдруг он просто изобразил раскаяние? – подумала Либертэ. А она, тупица, ему поверила?

– Вот и отлично! – воскликнул лясникам и чмокнул ее в щеку в опасной близости от уголка рта. – Я бы с удовольствием остался с тобой, но не хочу, чтобы Кармина видела нас вместе. До скорого, Либертэ!

И Синабр растворился во тьме. Либертэ поднесла руку к щеке. Слишком много всего свалилось на нее за один вечер. Она опустила руки в воду и умыла лицо. Праздник нравился ей всё меньше.