Игры века

Лясникамы горланили песенки, некоторые обменивались тычками, выхватывали ножи и поносили друг друга на чём свет стоит, чтобы в следующую минуту крепко обняться и обменяться клятвами в вечной дружбе. Больше здесь нечего было делать. Либертэ решила вернуться домой. Она обулась и, протискиваясь между ликующими лясникамами, отправилась на поиски экипажа.

Глава 3 Знаки благонадежности

На месте парижских развалин мы воздвигнем великолепные здания. Символом Лариспема станет гигантская башня. Мы выстроим город будущего, по улицам будут разъезжать машины, будто придуманные Жюлем Верном. Мы создадим автоматы, которые позволят вести беседу на расстоянии. Создадим механических слуг, которые выполнят за нас самую тяжелую работу.

Жак Вилен, 1872

Либертэ в сотый раз проверила, всё ли упаковала. Сегодня она наконец-то навсегда покинет пансион. Как же скучно тут жилось с тех пор, как она потеряла работу! Через пару часов она подпишет контракт в башне Верна, а пока есть немного времени, чтобы написать родителям.

«Мои дорогие, со мной столько всего произошло, даже не знаю, с чего начать, – вывела она и остановилась. Действительно, чтобы рассказать всё, что с ней приключилось, потребуется десяток страниц. – У меня будет совершенно необыкновенная новая работа. Я познакомилась с само́й управительницей, и она предложила место в башне Верна. Буду следить, чтобы все механизмы исправно работали. Разве это не удивительно? Кладу в конверт открытку с башней. Пусть близнецы полюбуются. На самом деле она куда внушительнее, чем на картинке. А ведь я буду там жить! Поверить не могу!»

Что писать дальше? Некоторых тем Либертэ старалась избегать. У мамы точно случится сердечный приступ, если она расскажет о Синабре или о том, что участвует в Играх. А ведь была еще эта странная и страшная сцена, которую они наблюдали с Карминой. Не может же Либертэ написать: «Дорогие мама и папа! Я видела, как девочка двенадцати лет заколдовала мужчину и заставила его подраться со своим товарищем. Думаю, это была Кровавая сестра, а у меня как раз случайно оказалась зашифрованная книга, которую ищут Кровавые братья».

Либертэ протянула руку к сумке, чтобы убедиться, что трофей на месте. Она обмакнула перо в чернильницу и продолжила: «Дорогая мама, тебе больше не стоит беспокоиться о моем здоровье. У меня и вправду болела голова и шла кровь из носа, но доктор Делиль, которого ты посоветовала, выписал мне таблетки. Я приняла их, и теперь всё хорошо. Доктор прислал письмо, в котором просит опять его навестить, но не думаю, что это необходимо».

Решительно не зная, что добавить, Либертэ написала, что целует родителей, сестру и брата и надеется увидеть их очень скоро. Может быть, однажды они приедут в Лариспем? На секунду она представила всю семью у подножия башни. Еще больше изумятся, что Либертэ теперь здесь работает. Она запечатала конверт и положила его в сумку. Надо идти.

У подножия башни Либертэ слезла с велосипеда. Гигантское сооружение утопало в облаках. Казалось, висячие сады и скульптуры прямо сейчас рухнут на головы торопливых прохожих. Либертэ прошла в парадный холл. Стражник записал ее имя, поставил на руку печать и указал лифт. В прошлый раз она по ошибке села в соседний и оказалась в апартаментах самого Жюля Верна. Но теперь Либертэ всё сделает правильно.

Вместе с ней в кабину зашли две дамы в пиджаках и длинных серых юбках. В руках они несли стопки бумаги, у каждой на поясе висел серебряный веер с печатью трехглавого Быка. Дамы оживленно говорили о неких «знаках благонадежности». Похоже, глава Стражи Максим Сэвер решил сократить их количество. Это единственное, что Либертэ удалось понять.

– Я так надеялась получить знак для мастерских, – со вздохом сказала одна дама.

– Еще бы! Кто бы этого не хотел! – ответила другая.

– А ведь я обещала рассказать своему дружочку, как выглядит подводная лодка. Теперь это будет не скоро.

– Думаешь, в сады нам тоже доступ ограничат? А мне как раз должны были выдать знак для одиннадцатого этажа.

Лифт со скрипом остановился, дамы вышли, и Либертэ не услышала продолжения разговора. Она оказалась в большом овальном зале, где полукругом сидели десятки секретарш. Все они быстро печатали на машинках, отправляли пневматическую почту и что-то говорили в причудливые деревянные автоматы, прижимая к уху какие-то странные ложки. Либертэ пригляделась и поняла, что это знаменитые аппараты Мильде. Не так давно она читала о них в «Маленьком лариспемце» и с тех пор умирала от желания самой поговорить по телефону. Услышать голос человека, который находится на расстоянии нескольких километров. Настоящее волшебство!

– Эй ты, подвинься, гражданка!