Игуана

Он в ту ночь нес вахту, находясь на мостике «Риу-Бранку», и самостоятельно, не посоветовавшись с капитаном, принял решение следовать за неизвестным судном, огни которого виднелись вдали прямо по их курсу. В результате его доверчивости и инициативы капитан и почти все товарищи по плаванию вскоре оказались на дне Тихого океана, от корабля, который ему доверили, в конце концов остались лишь обломки, а он, Жуан Баутишта де Гамбоа-и-Кошта, превратился в раба человека, обманувшего его самым подлым образом.

Поэтому к мятежу его толкало не столько естественное желание обрести свободу, сколько отчаянная жажда мести.

Меньше чем за сутки Игуана Оберлус превратился для Гамбоа в средоточие всех его помыслов, в воплощение всего самого ненавистного и презренного на свете, в тварь, которую следовало истребить, пусть даже ценой собственной жизни.

Вероятность того, что он одержит победу, была ничтожна мала, в этом Гамбоа был уверен, однако, вооружившись терпением, он надеялся нащупать слабое место похитителя. В конце концов, несмотря на внешность, противник был всего-навсего человеком, как любой другой, а людям всегда было свойственно рано или поздно совершить какой-нибудь промах.

Вот этого дня он, Жуан Баутишта де Гамбоа-и-Кошта, и будет дожидаться.

•

Малышка Кармен была дочерью дона Альваро де Ибарра; она родилась в городе Кито, древней столице северной провинции империи инков, где, как говорили, также появился на свет плод любви императора Уайны Капака и местной жительницы — принц Атауальпа, который позже оспаривал трон у своего старшего брата, Уаскара.

Уаскар погиб от рук Атауальпы, а тот — на эшафоте Писарро; последний пал от кинжалов убийц — сообщников своего закадычного друга Альмагро, который, в свою очередь, был до этого казнен самим же Писарро.

Можно было сказать, что длинная череда кровавых смертей и насилия наложила свой трагический отпечаток на город Кито и на семейство Ибарра, поскольку старший брат Малышки Кармен, Алехандро, погиб от удара ножом в сердце на глупейшей дуэли, а ее дядя Хуан — от рук грабителей.

А все оттого, что, как утверждали, со стороны бабушки по матери Кармен де Ибарра — Малышка Кармен для близких — получила в наследство кровь рода Атауальпы, а одна ветвь рода Ибарра также находилась в родстве с ветвью Писарро.

Результатом такого смешения рас явилась девушка не очень рослая, зато ладно сложенная, с соблазнительной фигурой, лицом в форме удлиненного овала, носом с небольшой горбинкой и чувственным, сулящим наслаждение ртом. Грива ее густых иссиня-черных прямых волос ниспадала чуть ли не до талии, часто скрывая половину лица. Наиболее же примечательной ее чертой была пара огромных глаз, темных и загадочных, взгляд которых считался самым притягательным и таинственным в городе.

Вообще, никто не рискнул бы назвать Малышку Кармен классической креольской красавицей, однако совершенно очевидно, что ни в Кито, ни в том краю, что в прошлом назывался Северным королевством, не было девушки, на которую претендовало бы больше мужчин и которая одним своим присутствием пробуждала самые неистовые страсти.

Вследствие чего, как можно было ожидать, в восемнадцать лет Кармен де Ибарра выбрала среди своих многочисленных поклонников, решив выйти за него замуж, Родриго де Сан-Антонио — самого красивого, статного, привлекательного, щедрого, благородного и умного из богатых наследников края; у его отца имелись обширные поместья в Амбато, Лохе и Саморе.

На пышную свадьбу собрались все, кто «был кем-то»[7] от Лимы до Картахена-де-Индиас, и молодые поселились в Сан-Агустине, замечательном поместье-дворце у подножия вулкана Котопакси, на расстоянии одного конного перехода от столицы.

Место казалось сотворенным и избранным богами для того, чтобы молодожены могли там насладиться всеми прелестями жизни и познать счастье. И, уединившись в поместье-дворце, беспредельно, почти до умопомрачения влюбленные друг в друга, они жили друг другом — будто одержимые взаимным обладанием, превратившись в единое и совершенное существо, питающееся само собой.

Но однажды утром, в день, когда ей исполнился двадцать один год, Малышка Кармен осознала, что ей необходимо почувствовать себя свободной, быть только собой, вырваться из того круга, который возник не без ее участия, и доказать себе — или доказать окружающим, — что она не превратилась в личную собственность супруга, пусть даже сам Родриго де Сан-Антонио в ее личную собственность превратился.

Она размышляла два дня и две ночи — в это время глухой голос словно нашептывал ей, как следует поступить, — решила, что ей хочется заняться любовью с кузеном Роберто, который — она давно это знала — был глубоко в нее влюблен, но на которого она никогда не обращала ни малейшего внимания, отправилась к нему и легла с ним в постель.

Она осчастливила кузена Роберто пять или шесть раз за две недели, выждала месяц и рассказала обо всем Родриго.

Вначале бедный юноша ей не поверил. В конце концов подавленный ее настойчивостью и обилием подробностей, сдался, признав очевидное, и попытался, пораженный, выяснить причины.