Иисус до Евангелий. Как обрывочные воспоминания нескольких человек превратились в учение о Господе, покорившее мир

Более того, стоит задаться вопросом: доступны ли нам «истинные» (в строгом смысле слова) воспоминания об Иисусе? Есть ли у нас способ быть уверенным? Конечно, историки пытаются понять, к примеру, что происходило в ходе земного служения Иисуса с его учениками. Они могут с большей или меньшей уверенностью предположить, какие предания достоверны, а какие – нет. Но история – всегда вопрос большей или меньшей вероятности. Когда мы имеем дело с личностью вроде Иисуса, эти вероятности устанавливаются путем критического анализа воспоминаний, зафиксированных поздними авторами. Так ли все происходило? Или воспоминания выдуманы, сознательно или бессознательно, поздними рассказчиками? Можно посмотреть на них и под другим углом: исследовать их безотносительно вопроса достоверности.

В этой книге меня интересуют обе задачи. Меня интересует, какие воспоминания об Иисусе есть основания считать достоверными. Укрощал ли он драконов? Убивал ли товарищей по играм, когда они действовали ему на нервы? Благословлял ли львов, которые едят людей, чтобы стать людьми? Казнили ли его евреи? Исцелял ли он больных, изгонял ли бесов, воскрешал ли мертвых? Отдал ли приказ о его казни римский наместник Понтий Пилат? Или некоторые из этих рассказов отражают воспоминания шаткие, неточные, а то и ошибочные? Чтобы ответить на данные вопросы, необходимо больше узнать, как люди помнят – на уровне индивидуальном (см. главы 3, 4, 5) и коллективном (см. главы 6 и 7).

Более того, что можно сказать о самих воспоминаниях? И что они говорят нам о людях, которые обладали и делились ими? Как эти люди понимали Иисуса? Какую роль он играл в их жизни и их спасении? Что представляли собой их общины? Как эти воспоминания создавались, оформлялись и передавались авторами, представителями своих самобытных течений раннего христианства? Этими вопросами о христианской коллективной памяти мы также займемся (в главе 6).

Но сначала поговорим об изысканиях, посвященных раннехристианской памяти об Иисусе. Эти разработки большей частью вели историки новозаветного периода, которых обычно не волновало то, что узнали об индивидуальных воспоминаниях когнитивные психологи, и о коллективных воспоминаниях – антропологи и социологи. Зачастую историки и не в курсе подобных исследований. Но если мы хотим взглянуть на древнюю память об Иисусе в свете знаний о памяти, – индивидуальной и коллективной – важно вникнуть в исследования, посвященные тому, как христиане помнили Иисуса в годы, десятилетия и века после его смерти. Этому посвящена следующая глава.

2. История инвенции

Когда исследователи памяти говорят об «искаженной памяти», они необязательно вкладывают в это понятие уничижительный смысл. Они лишь имеют в виду, что «воспоминаемое» событие не произошло на самом деле.¹ Большинство воспоминаний об Иисусе, рассмотренных в предыдущей главе, – а может, все они, – относятся к этой категории. Люди вспоминали слова и дела Иисуса, которые исторический Иисус не говорил и не делал.

Мало-мальски образованному и здравомыслящему человеку легко понять, что Иисус не усмирял драконов, не иссушал тягостных ему товарищей и не благословлял львов, которые становятся людьми. Понятно, что эти воспоминания «выдуманы». Это не обязательно означает, что кто-то решил обмануть читателей вымышленной историей об Иисусе. Сплошь и рядом мы «помним» событий, которые не происходили, вовсе не по злобе и лукавству. Более того, истории, якобы произошедшие с известными людьми, изобретаются каждый день. И хотя они не «истинны» в историческом смысле слова, они вполне могут быть истинными в каком-то другом плане, как это свойственно художественной литературе. Вообще истории придумываются всегда и всюду, когда люди говорят о том, что видели и слышали. Когда эти истории принимают и передают, когда в них верят, они становятся искаженной памятью, даже если рассказчики убеждены в их истинности.

Происходило ли это с повествованиями о словах и делах Иисуса, причем не только в более поздние времена, когда создавались апокрифические евангелия, но и ранее, в годы и десятилетия до наших канонических евангелий?

Что любопытно: многие люди с легкостью опознают искаженные воспоминания об Иисусе вне Нового Завета, но совершенно не видят их в нем самом. Почему? Видимо, по той же причине, по которой читатели Библии обычно не замечают противоречия между новозаветными евангелиями, пока им не укажут на них. Любой исследователь-критик Нового Завета, который читает лекции по историческому Иисусу, снова и снова сталкивается со следующей ситуацией. Он целое занятие объясняет, как одна и та же история рассказана в разных евангелиях: показывает различия, в том числе откровенные нестыковки. После занятия один из учеников подходит со словами: «Я читаю евангелия уже многие годы, но никогда не замечал эти неувязки. Но почему я их не замечал?»

Хороший вопрос! Почему мы не замечаем того, что происхотит у нас под самым носом? Психологи констатируют: мы часто не видим того, чего не ожидаем увидеть.