Иисус до Евангелий. Как обрывочные воспоминания нескольких человек превратились в учение о Господе, покорившее мир

Так все и идет. Кто рассказывает истории об Иисусе? Их рассказывают благовестники: может, официальные миссионеры, а может, супруга или сосед. Истории постоянно, снова и снова, пересказываются, чтобы убедить людей: Иисус действительно был чудотворцем и Сыном Божьим, который умер за грехи мира и воскрес. Истории рассказываются и новообращенными, как в случайной обстановке – на работе, на отдыхе, за вечерним ужином, – так и в обстановке более официальной, на еженедельных собраниях. Они рассказываются, когда лидеры общины сообщают новообращенным новую информацию об Иисусе, его жизни и смерти, а также смысле веры. Они рассказываются в ходе богослужений, когда люди поклоняются Иисусу и Богу Отцу, молятся им и почитают их. Они рассказываются, когда люди готовятся к крещению, уверовав в свидетельство о Христе. Они рассказываются не только лидерами, но и другими членами общины, когда те увещевают друг друга быть крепкими в вере и помнить – даже среди насмешек и гонений – о жизни и учении Иисуса. Они рассказываются, когда люди пытаются понять, как им жить, как вести себя и как обращаться с окружающими. Они рассказываются, когда люди собираются для молитвы о хлебе насущном, который столь важен, когда мало хлеба. А еще просят совершить новое чудо исцеления или изгнать беса, или даже воскресить мертвого.

Истории об Иисусе рассказывались в ходе проповеди и учения, богослужения и подготовки к крещению. Они звучали на церковных собраниях и в богословских спорах с соседями, во время взаимного ободрения и увещевания. И услышать их можно было не только от очевидцев служения Иисуса, но даже не только от палестинских евреев, его современников. Большей частью их рассказывали люди, которые никогда в жизни не бывали в Палестине, не знали ее языка и ни одного ее жителя (и уж тем более ни одного жителя, видевшего Иисуса).

Таковы реалии устных преданий об Иисусе. Такова обстановка, в которой они распространялись. Таковы люди, которые их распространяли.

Что случается с историями, когда их рассказывают такие люди в такой ситуации? Всякий, кто полагает, будто истории не меняются (причем радикально) и не придумываются в ходе рассказа и пересказа, попросту не понимает или не дает себе труда подумать, чтó такое устная передача информации – день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом, десятилетия за десятилетиями.

Но так ли было в устных по преимуществу культурах, каковыми были культуры I века? Разве их представители не отличались более крепкой памятью? Разве они не заботились о сохранности преданий, которые передавали? Об этом мы поговорим в главе 5. А пока нас занимает более актуальный и животрепещущий вопрос. (Во всяком случае, так его воспринимаю я. А может, и вы тоже.) Как быть с очевидцами? Ладно, допустим, в Колоссах во времена Эпафраса и его новообращенных не было очевидцев. Но при чем тут евангелия? Разве с ними не обстоит дело иначе? Разве не написаны они апостолами или со слов апостолов? Мало ли что могли говорить об Иисусе в Коринфе, Филиппах и Эфесе. Разве канонические евангелия – это не «подлинные» и точные воспоминания об Иисусе?

Об этом у нас пойдет речь в следующей главе.

3. Свидетельства очевидцев и сохранившиеся евангелия

Одно из ключевых событий в истории изучения памяти произошло в 1902 году.¹ В Берлине на лекции известного криминалиста Франца фон Листа разгорелся спор. Один студент вскочил и закричал, что покажет, как обсуждаемая тема соотносится с христианской этикой. За ним вскочил другой: мол, он этого не потерпит. Первый ответил, что его оскорбили. Началась драка. Кто-то выхватил пистолет. Профессор фон Лист попытался унять драчунов, но пистолет выстрелил.

Студенты ахнули. И тут профессор фон Лист сообщил им, что инцидент инсценирован.

Он поручил нескольким студентам написать точный отчет об увиденном. На следующий день он попросил об этом других студентов, а через неделю – еще нескольких. Результаты опыта оказались удивительными и даже шокирующими. Это было одно из первых эмпирических исследований свидетельства очевидцев.

Ведь вся сцена потасовки была четко отработана заранее. Разбив ее на части, профессор фон Лист подсчитал, сколь точно студенты излагали последовательность событий, шаг за шагом. В самых точных расчетах были перепутаны 26% деталей, остальные – вплоть до 80% деталей.

Как вы понимаете, со времени этой первой и довольно грубой попытки установить, насколько можно доверять очевидцам, ученые узнали много нового. А последние десятилетия ознаменовались особенно активными изысканиями. Но в одном очень важном отношении выводы остаются прежними: если история рассказана очевидцем, это не гарантирует ее достоверность. Более того, очевидцы сплошь и рядом ошибаются.

Есть масса книг о том, написаны ли евангелия очевидцами или с опорой на очевидцев. Некоторые из них принадлежат перу очень эрудированных специалистов. Тем удивительнее, что многие из этих книг не выказывают особого интереса к мнению науки о свидетельствах очевидцев.²